Юлька с самого начала сомневалась в способностях Костика на такие шутки и, наверное, терпеливо ждала, когда и я приду к тому же выводу.

Возле дома, где жил Костик, мы были через полчаса. Еще находясь на проспекте, я отметила, что в окне его квартиры горит свет, и воодушевилась. Если «шутник» не он, то получается, что все это вовсе не шутка, а я категорически отказывалась с этим смириться.

Мы въехали во двор, оставили машину возле подъезда и быстро поднялись на четвертый этаж. Входная дверь была приоткрыта, из квартиры доносилась музыка, довольно громкая. Мы с Юлькой переглянулись. Открытая дверь во втором часу ночи нам не понравилась. Пока я пыталась справиться со все возрастающим волнением, Юлька решительно надавила кнопку звонка. Мы прислушались: за дверью никакого движения, музыка по‑прежнему орет. Юлька позвонила еще раз, потом буркнула:

– Да он просто звонка не слышит. – И решительно вошла в квартиру.

В тесной прихожей царила темнота. Пропустив Юльку вперед, я сделала несколько шагов и очутилась напротив кухни. Там свет горел, и первое, что я увидела, это сорванная гардина над окном, она была закреплена только с одной стороны, занавески валялись на полу, а кухня в целом напоминала поле битвы. На столе грязная посуда, бутылки, остатки закуски, все вперемешку. Но самым неожиданным было не это. На кухне кто‑то глухо стонал. Вновь переглянувшись, мы рванули туда и через мгновение почувствовали себя идиотками. Бог знает, что я ожидала увидеть, но увидела девицу с задранной чуть ли не на голову юбкой, сидящую верхом на парне, который признаков жизни не подавал. Прислонившись к батарее, он вроде бы дремал, на наше появление не обратил внимания, впрочем, так же как и девица.

– Тьфу, – в досаде плюнула Юлька и отвернулась, а я громко кашлянула.

Кашлять пришлось несколько раз, Юльке надоело ждать, и она гаркнула:

– Костя где?

Девица испуганно обернулась, посмотрела мутно и ткнула пальцем куда‑то за спину, продолжая постанывать – вряд ли от удовольствия, скорее от напрасных усилий.

– Полный дурдом, – констатировала Юлька и торопливо прошла в комнату. Здесь было темно, дверь открыта настежь, и в первое мгновение я решила, что комната пуста. Юлька, хорошо тут ориентирующаяся, щелкнула выключателем, и я увидела Костика, сладко спящего в компании двух голых девиц.

– Вот так он страдает, – заметила Юлька, подходя к дивану, на котором устроилась троица.

– Каждый страдает, как умеет, – пожала я плечами и, решив тоже наплевать на приличия, раз уж никто здесь о них особо не пекся, подошла и ухватила Костика за плечо. Тот замычал, но глаза не открыл. Разумеется, его можно было бы заподозрить в притворстве, но лично у меня возникли сомнения в том, что Костик час назад был способен двигаться.

– Вот скотина, – вздохнула Юлька.

И тут случилось невероятное. При звуках ее голоса Костик ожил, открыл глаза и даже приподнял голову.

– Сгинь, – сказал он вполне отчетливо и начал шарить рукой в поисках предмета, которым мог запустить в Юльку, но нашарил лишь девичью руку, посмотрел на нее, испуганно дернулся, обвел подруг мутным взглядом и жалобно спросил: – Это кто?

– Белая горячка, – безжалостно ответила Юлька и направилась к выходу. Я со вздохом последовала за ней.

– А вдруг он притворяется? – спускаясь по лестнице, на всякий случай спросила я.