– А такая – заспанная, со всклокоченными волосами и съехавшим в сторону платьем ты еще лучше! – заявил этот… этот…

Я даже не нашлась что сказать, поправляя действительно задравшийся чуть ли не до бедер подол измятого платья, и мрачно посмотрела на женишка.

– Жду не дождусь, когда впервые коснусь твоего ладного совершенного тела, буду нежить тебя губами, руками… Как ты будешь стонать и выгибаться подо мной, как кричать… Уверен, это личико будет прекрасно смотреться на атласных простынях, искаженное в судороге оргазма.

Я б швырнула в него чем, но ваз мне так и не принесли. Под рукой ничего не было, даже туфли и те, пока спала, куда то запинала.

– А я б тоже посмотрела, – заявила в ответ, – что будет, если я смачно врежу тебе между ног. Как чудесно потемнеют твои глаза от боли, как искривит твой лик маска злости, как пронзительно и тоненько ты будешь пищать после такого… – произнесла почти мечтательно, бегло осматривая платье. Мало ли где оно еще сбилось. Но грудь вроде прикрыта, корсет держит крепко. Фух…

Младший Касгонт довольно ухмыльнулся.

– Чувствую, моя супружеская жизнь совсем не будет скучной, как я боялся. Я надеюсь, ты ничего не имеешь против моих любовниц, дорогая? – Серые глаза сверкнули весельем.

– Ну почему же… наслаждайся, дорогой.

Угу, пока можешь. Потом я свалю отсюда далеко далеко. Я уже поняла, что семейной жизни у нас не получится с этим гадом, так чего душой кривить? Пусть хоть гарем заводит, я тут при чем?

– Я рад, что мы понимаем друг друга. – Похоже, мой сарказм приняли за чистую монету. Мне же лучше.

– А я то как рада, – посмотрела вслед удаляющемуся дракону и изо всех сил заорала:

– Горта! – Как она вообще пустила эту сволочь в мою комнату?! Разве это не ее работа – заботиться о моей невинности?!

Однако служанка идти не спешила. Ни через минуту, ни через десять. Я зарычала и, попутно выдергивая из волос шпильки, пошла исследовать ванную. Хм… остановилась перед огромным овальным углублением в полу. А ничего так. Жить можно! Пустила воду из разных кранов, трогая все вокруг и не прекращая удивляться чудесам. Ух ты! Тут бежит горячая, а тут холодная! У нас дома только холодная идет, а нагревают ее уже потом специальным артефактом, а тут… здорово!

С наслаждением содрала с себя испорченную тряпку, еще вчера называемую платьем, и залезла в теплую воду, успокаивая мысли. Нет, жених совершенно точно не по мне. Значит, либо уповать на то, что он гад, либо бежать. А если учесть, что отец не позволит мне выставить в плохом свете своего старинного друга, то остается только побег. Что ж… значит, остаюсь на этот их праздник, а когда придет время ехать домой, по дороге я испарюсь. Пуф – и нету! Жаль, конечно, но, возможно, у меня получится как то инкогнито поступить в академию, все таки выучиться, а потом уже появиться снова и доказать отцу, что я все могу и без мужа? Что я способна удержать семейное предприятие на плаву. Может, тогда он прекратит искать мне жениха и признает, что хоть я и девушка, но не совсем уж безмозгла и на что то способна? А мои идеи по поводу клейма на фарфоре стоит принять в расчет.

Вздохнула. Да, так я и сделаю. Не знаю как, но выходить за этого напыщенного самовлюбленного бабника я точно не готова!

Спустя час, уже более спокойная и уравновешенная, выползла из ванной, переоделась, выбрав платье светлого оттенка, которое достала из своего чемодана, стоящего у двери. Нет, эта девица совершенно невозможна! Она должна была распаковать все вещи и повесить мою одежду в шкаф еще вчера! Я нашла туфельки без каблука и пошла искать эту гадину. Вот если застану ее сейчас с моим собственным женихом, точно молчать не буду!

– Ты! – ворвалась в ее комнату фурией, уже готовая высказать обоим голубкам все, что я о них думаю, и едва не зарычала увидев, что эта курица просто нагло дрыхнет в обнимку с подушкой на своей кровати.