– Черничный?! – удивленно воскликнул герцог, увидев десерт, и внезапно помрачнел. – Давно я не ел его. Пожалуй, с тех пор, как покинул стены академии.

– Почему? Разлюбили или просто не доводилось? – спросила я, желая отвести от себя повышенное внимание Колтренов.

– Ни то, ни другое, – покачал головой глава семейства. – Есть вещи, как и воспоминания, которые связывают только двоих, которыми не хочется ни с кем делиться. Это не обязательно любимый человек, но непременно тот, кто дорог твоему сердцу. Я ел черничный торт исключительно по пятницам в компании лучшего друга в кондитерской, что на Баккет стрит. Больше ни с кем и никогда.

– Она по прежнему там стоит. Кажется, я понимаю, о чем вы. Глядя на десерт, вы вспоминаете те встречи. Но стоит вам съесть хотя бы кусочек в нашей компании, как к воспоминаниям о былых посиделках и лучшем друге добавятся новые, о сегодняшнем вечере.

Губы его светлости изогнулись в одобрительной улыбке.

– Вы удивительно смышленая молодая лира. Теперь понятно, почему мой внук решил подсесть к вам за парту. Надо же у кого то списывать.

Герцог расхохотался над собственной шуткой. Может, кто то, помимо него, оценил ее, только не я. Во мне проснулась необходимость встать на защиту друга:

– Дэниелу не нужны помощники. Он и сам отлично справляется. По правде говоря, я чаще обращаюсь к нему с вопросами, чем он ко мне.

Колтрен старший перестал смеяться и даже улыбаться, однако в глазах продолжили плясать веселые огоньки. Ощутив, что перегнула палку, я поспешила направить тему разговора в другое русло:

– Если не секрет, ваша светлость, что за академию вы закончили? Имперскую?

– Ошибаетесь, юная лира. Высшей магии. Только я стал боевым магом, а Дэниел отчего то предпочел выучиться на стихийника.

В следующий миг открылись двери, и в гостиную с подносом в руках вошел слуга. Из узкого носика заварничка выходил пар, наполняя помещение восхитительным цветочным ароматом.

Я сделала глубокий вдох и только приготовилась получить свою чашку чая, как раздался голос лиры Илаиль:

– Прошу прощения, но у меня настолько разболелась голова, что я вынуждена вас покинуть. Уверена, лира Аделина тоже устала и мечтает об отдыхе. Неделя выдалась напряженной, да и завтра нас ждет насыщенный день.

Ее намека не понял бы, пожалуй, только глупец. Женщина хотела, чтобы я отправилась в гостевую комнату. Хоть часы показывали начало десятого и сна не было ни в одном глазу, я послушно поднялась с диванчика и без тени недовольства проговорила:

– Вы правы, лира Илаиль, отдых мне не помешает. Хорошего вечера!

В ответ зазвучали пожелания спокойной ночи. Рыжеволосая женщина с победоносной улыбкой двинулась к выходу. Единственным, на кого я посмотрела напоследок, был Дэниел. От бокала выпитого вина его глаза сияли подобно идеально отполированным агатам, а на губах играла чуть заметная улыбка. Мы обменялись долгим взглядом, и я устремилась вслед за лирой Илаиль.

Вопреки моим ожиданиям, женщина ни словом не обмолвилась по пути. Молча провела до двери и так же молча удалилась.

Гостевая комната была вдвое больше моей собственной. На стенах – дорогой шелк пастельного цвета, на полу кремовый ковер. Не менее огромной оказалась и кровать с балдахином, застеленная золотистым покрывалом. В камине тихонько потрескивал огонь.

Не успела я перевести дыхание, как в помещение вошла молоденькая горничная и помогла мне сменить вечернее платье на теплую ночную сорочку. Лира Илаиль сделала все возможное, чтобы не допустить этим вечером еще одной моей встречи с Дэниелом.

Эта мысль заставила меня усмехнуться, однако стало не смешно, когда она трижды за час заглянула в комнату. После первых двух неожиданных визитов мне пришлось бросить рисование ледяными узорами на стекле, слезть с подоконника и забраться в постель.