– Ах так! Ну раз мы перешли на личности и заговорили начистоту, то позволь напомнить тебе, что ни одна женщина не может быть совершенна, особенно когда она готова себя продать.

– Ничего подобного! Саманта не из тех, кто продается. Но в аренду, думаю, ее можно взять…

Джек, не удержавшись, опять принялся хохотать.

– Кара, милая, ну что ты говоришь! Я никогда не соглашусь нанимать фальшивую невесту! Это аморально, отталкивающе… в конце концов, я буду просто жалко выглядеть!

Толливер отошел от стола, взъерошил волосы и принялся мерить шагами комнату, рассуждая вслух:

– Кроме того, если мне предлагается извлечь пользу из ее достоинств, то я должен буду смириться с ее недостатками, верно? Может, у нее криминальное прошлое? Штрафы за превышение скорости. Просроченный кредит и неоплаченные счета. Может, она вообще недееспособна!

Кара слушала молча, улыбалась и с удовольствием смотрела на Джека: широкие плечи, красивые руки, прямая спина и узкие бедра. Не мужчина, а само совершенство… И уж кому как не ей было доподлинно известно, что в женщинах самый завидный холостяк Индианаполиса недостатка не испытывает.

Но тут и таился подводный камень. Джек всегда делал упор на количество женщин, меняя их как перчатки. А для рывка в политической карьере, который ему предстояло совершить, количество женщин нужно было ограничить до одной, и желательно, чтобы именно этот конкретный экземпляр оказался достаточно качественным и понравился избирателям.

– Честно сказать, я уже провела некоторое расследование: мы должны быть готовы и знать все, что смогут накопать против нее твои противники и конкуренты, не так ли? – сказала Кара. – Ничего особо страшного я не нашла, да и не думала, что найду. Работа еще продолжается, но пока единственное, что можно поставить ей в вину: нерегулярные выплаты по кредиту, что вполне объяснимо после развода. Даже более того – это вызовет симпатию и сочувствие людей.

Джек стоял спиной к Каре и смотрел в окно. Покачав головой, он негромко и почти жалобно произнес:

– Помнишь Тину? Давай она будет моей невестой. Черт, она рыженькая, а я обожаю рыжеволосых женщин.

– Вы встречались всего месяц.

– Ну зато это был чудесный месяц!

– Ей двадцать пять лет, и она зарабатывает на жизнь, исполняя танец живота в каком-то ночном клубе. Возможно, именно это тебя и заводит, Джек, но избирателям твой выбор вряд ли понравится. Кроме того, она крашеная.

– Может, золотистый цвет ее волос и взят из пузырька или чего там… но он ей идет. И между прочим, Тина учится на педиатра, а танец живота – это ради заработка и острых ощущений. И она невероятно гибкая… в смысле умеет приспособиться к любым неожиданностям.

– Неужели? Что ж, тогда она легко переживет ваш разрыв.

– Да все равно никто не поверит, что я собираюсь жениться! – Джек нервно хмыкнул. – Как это должно выглядеть? Я просыпаюсь одним прекрасными утром – и бам! Меня одолевает желание соединить с кем-то свою судьбу навеки? Да ладно! Никто не поверит в такую глупость!

– Люди меняются, Джек. Избиратели решат, что ты наконец достиг зрелости, повзрослел, нашел подходящую женщину и надумал остепениться. Это, знаешь ли, случается со многими мужчинами.

Толливер взглянул через плечо на своего адвоката и консультанта. И эта женщина возглавляет его избирательную кампанию! Кара видела в его зеленых глазах недоверие, но упорно продолжала гнуть свою линию:

– До выборов еще масса времени. Все будет выглядеть вполне естественно. Обед, поход на баскетбольный матч, намек корреспонденту «Стар» и так далее. Мы и оглянуться не успеем, как весь город будет судачить о твоем романе.