|
Росья шла быстро, смотря под ноги. Мерещилось, будто ступает след в след за сестрицей, так и мелькает подол платья её. Раздумывать она себе не позволяла много, боялась сбиться с пути, что пролегал через лес и расщелины, а вскоре Росья забрела в скальную межу, только кругом вековые каменные глыбы поросшие мхом. В воздухе так и звенел тихий смех Станиславы, будто рядом она была. Девица, не выдержав, остановилась, подняла подбородок, вглядываясь в прорехи крон, где виднелись клочки серо-сизого неба. Дождь зачастил плотнее, ударяясь о лицо Росьи, холодные капли катили за ворот, она щурила глаза, моля богиню Макошь подсказать ей путь дальше. Но этого не потребовалось. Девичий голос послышался с глубины леса, и не было сомнений, что принадлежал он Станиславе, звучал не в голове призрачным туманом, а со стороны скального утёса. Росья решительно направилась туда, ступая по мягкой усыпанной влажной хвоей земле. Пробравшись через заросли вереса, остолбенела. У расщелины густо дымился затушенный дождём костёр. Беглецы собирались в путь, торопились. Станислава была одета тепло, голова покрыта платком, хоть и не любила она так носить его. Она подхватила с земли мешок походный, затягивая верёвкой. Верлад, высокий плечистый юноша с кудрявыми русыми волосами до плеч и такой же, уже по-мужицки густой отросшей бородой, надевал шапку, укрываясь от дождя. Он первый завидел Росью. Станислава повернулась в ту же сторону, куда смотрел и её возлюбленный.
— Росья, — положила она руку себе на грудь, выдохнула, — напугала же ты. — Вернись домой, — потребовала тут же младшая, выходя из укрытия. — Отец пошёл искать тебя. Возлюбленные переглянулась. Верлад понурил голову, и Росья поняла, что вернись тот, не сносить ему головы. — Пойдём, ещё можно отговориться. Пока есть время. — Сдурела! — прозвучал сталью голос Станиславы. — Не вернусь я, поняла? Не люб мне Станил. Если хочешь, выходи за него вместо меня, раз тебе так надо. Росья от обиды поджала губы. Станислава и раньше была на слово не скупа, иногда и груба, но сейчас обида сжимала горло. За что так сестрица обозлилась на неё? — Без тебя я не вернусь. Подумай об отце, что с ним станется? Глаза Станиславы сделались стеклянные и такие зелёные, ярче еловой вымытой дождём хвои. — Не могу я, Рось, не проси, — моргнула она и сделала шаг к Верладу, прижимаясь к его боку. — Возвращайся да передай батюшке поклон, пусть простит меня, если сможет, и ты прости меня. Верно, больше с тобой мы не свидимся. От таких слов земля под Росьей вздрогнула, будто ударил в неё гнев Перунов. Бессмысленно пытаться настаивать, сестрица решение своё приняла. Станислава, вдруг вырвавшись из объятий Верлада, бросилась к сестре, обняла горячо. Обдал знакомый запах трав медуницы и зверобоя, коими мыла она свои густые волосы. — Прости, — прошептала сестра, заглядывая в глаза, и Росья ощутила её горячую ладонь на своей щеке, — наряды мои себе забирай, — сестра отняла руку и, отступив, побежала обратно к Верладу. Росья так и стояла, немая от неверия в то, что Станислава ушла. Навсегда. Проводив их взглядом, пока те не скрылись в глубине леса, младшая вздрогнула от пронявшей её зяби. Промозглый воздух забирался за шиворот. Росья перевела взгляд на костёр, и её объяло такое одиночество, что заболело в груди. Сжав в кулаки холодные пальцы, она прильнула спиной к стволу, задышала часто. Что теперь их ждёт? Что будет с родичами? Больше всего тревожил отец, ведь какой же позор обрушится теперь на его голову, на саму Росью. А она не смогла вразумить Станиславу, да и куда ей? Разве старшая слушала её когда… Росья не успела оправиться, как вдруг в спину ей будто ткнулось что-то острое. Она выгнулась, потеряв дыхание. |
