Флер, жаждущая понимания и любви, заплакала в объятиях миссис Ледер. Боже, как ей провести остаток своей молодости?! Во всяком случае, вряд ли можно разрешить этот вопрос сегодня ночью, подумала она, уткнувшись головою в грудь доброй женщины. До нее доносились отдаленные звуки музыки. Где-то недалеко веселились рыбаки. Они громко пели. Как прекрасно быть свободными и веселыми, подумала Флер. Она завидовала простонародью, она, которая всего лишь несколько месяцев назад не завидовала ни одной живой душе в мире!

— Мама никогда не ездила с папой в Париж, чтобы не оставлять меня одну… Могла ли она предположить, что мне уготована такая горькая участь? — шептала бедная девушка.

Увы, увы, никто не может повернуть время вспять!

Флер упала у кровати на колени и молилась. Это стало ее привычкой — молитва перед отходом ко сну. Немного спустя она задула свечи и легла размышляя. Она намеревалась завтра посоветоваться с Ледерами, как ей найти работу в качестве гувернантки где-нибудь неподалеку от замка. Ведь она была весьма неплохо образована, превосходно играла на спинете и прекрасно вышивала.

Наверное, уже была полночь, когда она услышала лай собак, которых ночью всегда держали на цепи на заднем дворе Бастилии. Затем послышались цокот копыт и громкие голоса. Флер мгновенно проснулась и села на кровати. Сердце ее затрепетало. Она зажгла свечу, накинула пеньюар и поправила на голове муслиновый чепец. Затем подошла к двери и напряженно прислушалась. Бесполезно было открывать одно из окон, ибо все они выходили в сторону пенящегося моря. Неужели ее убежище раскрыто? Боже, неужели Молли предала ее и открыла Долли, где она находится?

Пока она размышляла об этом, послышались шаги, дверь открылась, и на пороге возникла Лотти Ледер. Она тяжело дышала, ибо, наверное, бежала. Лотти была полной женщиной с огромным бюстом и толстым добрым лицом, сейчас испуганным, пепельно-серым. Она вся тряслась как в лихорадке. Ее ночной чепец сдвинулся набок, папильотки в седых волосах торчали во все стороны. Свеча в ее руке так дрожала, что воск капал на пол.

— О мисс, мисс! — воскликнула она.

Девушка изменилась в лице, которое из розового мгновенно стало смертельно бледным.

— Кто приехал? Что случилось, Лотти? — вопрошала она.

— Это лорд Сен-Шевиот! — выдохнула женщина в ужасе.

— О Боже милосердный! — простонала Флер.

А миссис Ледер, стеная и плача, продолжала:

— Человек, прискакавший с ним, ударил моего мужа в спину кинжалом! О мисс, мисс! — С этими словами она рухнула к ногам Флер, обливаясь слезами.

Флер стояла молча, без движения. Она словно окаменела, страх сковал ее с головы до ног. Она в ужасе смотрела на лежащую у ее ног женщину, вслушиваясь в отчаянные вопли, доносившиеся снизу.

— Сен-Шевиот! — медленно проговорила она это имя с расширившимися от страха глазами.

«Боже, скорее всего, Молли проговорилась Ноггинзу, а он предал меня», — подумала она.

Но у нее не было времени поразмыслить еще о чем-либо. Она услышала тяжелые шаги и попыталась закрыть и запереть дверь, чтобы не впустить незваного пришельца, но было уже слишком поздно. От удара могучего кулака дверь резко распахнулась, так что девушка отлетела назад.

Дензил Сен-Шевиот стоял перед ней, тяжело дыша. Флер смотрела на него с выражением беспредельного ужаса, как смотрела бы на самого Сатану. Он был одет в костюм для верховой езды, его, по обыкновению, сильно напомаженные волосы разметались, упрямая прядь падала на лоб, блестевший от пота.