Но я не застала там никого, кроме Вани. Он одиноко восседал в том же углу и водил пальцем по экрану мобильного телефона.

Несмотря на то что стол, как и накануне, был заставлен едой, из всего изобилия он выбрал хлеб и сливочное масло.

– Привет, – поздоровалась я и опустилась на ближайший стул. – Ты как?

Ваня оторвался от телефона.

– Привет, – ответил он. – Я в норме. А ты?

– И я.

– Голова не болит?

– Не болит.

– Тогда кофе? – вдруг предложил он.

Я осмотрелась и не нашла поблизости ничего, что напоминало бы кофейник. Чайника тоже не было.

– Кофеварка на кухне, я там себе наливал, – объяснил Ваня. – Сиди, я обслужу.

– Спасибо.

Через пять минут передо мной стояла кружка, из которой пахло хорошим кофе. Тетя Аня, судя по всему, на нем не экономила.

Ваня доел бутерброд, потянулся за яблоком. Потом вздохнул и отложил мобильник.

– Ничего интересного, – небрежно заметил он.

– Искал что-то конкретное? – спросила я.

– А не надо искать. Что-то важное само выскакивает. Неожиданно. А иногда глаз автоматически выхватывает из массы информационного мусора то, что ты ищешь.

– Например?

– Например, я вот хочу узнать, почему папаши тут до сих пор нет. И что случилось этой ночью.

Я внимательно на него посмотрела. Что он имеет в виду?

Поймав мой взгляд, он рассмеялся.

– Я же ночую на первом этаже. А вы все на втором. Слышимость тут фиговая, но кое-что разобрать можно. Так, к примеру, я слышал звуки некоторой возни из комнаты, которая находится надо мной, а потом звук разбившегося стекла. Теперь не знаю, что и думать. То ли отец и Алка устроили отпускное порно, а в порыве, так сказать, попортили хозяйское имущество, то ли это вообще были не они.

– А ты нахал, – улыбнулась я.

Парень скромно сложил руки на коленях.

– И артист, каких мало, – добавила я. – Судя по тому, что ты слышал, над тобой живем мы с Сергеем. Ночью мы решили сходить на море, отсюда и шум. А стекло разбилось от сильного ветра именно в нашей комнате. А тебе делать нечего как подслушивать, да?

– Вот уж чего не было, того не было, – серьезным тоном ответил Иван. – Но спасибо за объяснение, теперь все ясно. В следующий раз не буду ничего додумывать.

Он был мне неприятен. Со вчерашнего вечера я не могла отделаться от чувства какой-то брезгливости.

Меня покоробили сразу две вещи: Ваня поделился с посторонним человеком некими интимными подробностями жизни отца и сделал это не только легко, но и с пренебрежением.

– Похоже, с отцом тебе не повезло. Или ему с тобой, – предположила я.

– Обоих можно поздравить, – легко согласился Ваня.

На его лице появилась легкая улыбка. Он принялся за второй бутерброд, на этот раз с сыром.

– А что, так заметно, что мы не ладим? – спросил он.

– Ты не особо скрываешь неприязнь, – ответила я. – Правда, другим об этом знать не обязательно.

– Вот такая я сволочь.

– Некрасиво выглядит. Ведешь себя как обиженный подросток, которому не отсыпали карманных денег. Отсюда вопрос: что ты делаешь тут, рядом с папашей, которого, мягко говоря, не любишь? Что тебя заставляет тут находиться?

Иван перестал улыбаться.

– А вот это уже, прости, не твое дело, – спокойно ответил он и вышел из-за стола, чтобы налить новую порцию кофе.

Его не было всего минуту, но мобильник, который он оставил на столе, в его отсутствие дважды издал короткий писк.