Капитан сменил тему разговора столь же быстро, как менялся курс «Невесты».

— Снадобья, — Эсме улыбнулась при мысли о «продуктах на год вперед». — У каждого целителя есть сундучок, в котором хранятся снадобья. Если бы у меня было хоть самое слабое из них, то… — Она умолкла, не решаясь спросить магуса о потерях, которые понес экипаж.

— Сундучок, конечно. — Разноцветные глаза прищурились. — Я запомнил.

— Но его не так просто раздобыть! — Эсме покачала головой. — Эти снадобья продаются только в Гильдии целителей… собственно, я смогу их выписать, когда устроюсь на новом месте…

— Возможно, возможно, — задумчиво пробормотал Крейн. — Вернемся к этому разговору позже, а теперь вам надо подкрепиться. Кузнечик!

Дверь тотчас отворилась, и показался юнга с подносом в руках. Выглядел он и впрямь неплохо — улыбался, по крайней мере. Повязка на его шее была не особенно чистой, и Эсме захотела ее размотать и проверить, как заживает рана, но тут он заговорил — точнее, попытался.

Капитан выхватил поднос из рук юнги, зашедшегося в кашле, а Эсме сокрушенно покачала головой. Кузнечик наконец выдавил из себя всего три слова — «спасибо», «лучший» и «заступница».

— Молодец, а теперь иди, — магус кивком указал на дверь.

— Я это… — Мальчишка засуетился и вытащил откуда-то — словно из воздуха — стопку фиалкового шелка. — Простите, капитан… оно очень старое… хххр… шелк не могу… — Он виновато развел руками. — Боюсь, порвется…

Целительница посмотрела на капитана — и увидела, что магус вот-вот провалится в бездну. Она любила фиалки.

«Больше никогда не буду читать чужие мысли. Честное слово, больше никогда…»

— Ну и ладно, — сказал Крейн бесцветным голосом. — Пепел к пеплу… иди, Кузнечик.

Юнга не сразу поверил, что его простили, — а потом торопливо ретировался.

— Я слышал, что целителю нельзя лечить серьезные раны, не выпив перед этим хотя бы самое слабое снадобье, — вдруг проговорил капитан, испытующе глядя ей в лицо. Эсме с трудом выдержала этот взгляд; она догадывалась, к чему клонит магус. — Это и в самом деле так?

— Не совсем, — ей не хотелось лгать, но и правду говорить сейчас не следовало. — Просто без снадобья… хм… все гораздо сложнее. Исцелять я могу всегда, пока живу, — если меня попросят.

— А-а… — протянул Крейн. — Что ж, тогда я постараюсь сделать так, чтобы на борту моего фрегата вам больше не пришлось никого лечить без этих волшебных зелий.

Вопрос, которого она боялась больше всего, не прозвучал.

— Судя по тому, что я видела там, — сказала Эсме, торопясь вернуться к прежней теме разговора, — его голос никогда не восстановится. Связки повреждены. Разве что чудо…

Пират кивнул.

— Я ему на это намекал, но… не стоит отнимать у мальчика надежду, хорошо? — Она кивнула. — Так, теперь одевайтесь и принимайтесь за еду, а потом поднимайтесь на палубу.