Площадь поистине прекрасна. С одной стороны — ратуша с флюгерами на высокой крыше, сохранившая стиль старинных построек эпохи Возрождения. К главному зданию ведет лестница с железными перилами, на втором его этаже — галерея, украшенная мраморными статуями. Окна фасада со старинными витражами укреплены каменными поперечинами. В центре — дозорная башня под куполом со слуховыми окнами; наверху — будка караульного, над которой поднят национальный флаг. Внизу два строения образуют выступ фасада; они соединены решеткой, ворота которой выходят на широкий двор, засаженный по углам разной зеленью.

Напротив ратуши — вокзал, к которому ведет линия железной дороги от Темешвара в Банате. Таким образом облегчается сообщение с Будапештом через Сегед по эту сторону Дуная, по ту сторону реки — железная дорога в западном направлении до Мохача, Вараждина, Марбурга и столицы Штирии — Граца.

Мы остановились на площади Листа.

— Вот ратуша, — сказал мне капитан Харалан. — Здесь через двадцать дней Марк и Мира предстанут перед бургомистром и на заданный вопрос дадут… ответ…

— Ответ, известный заранее! — подхватил я смеясь. — А далеко ли отсюда до собора?..

— Несколько минут ходьбы, дорогой Видаль, и, если вы не против, мы пойдем по улице Ладислава, ведущей прямо туда.

Улица Ладислава, изрезанная трамвайными линиями, как и набережная Баттиани и главные улицы Рагза, заканчивается у собора Св. Михаила. Это памятник XIII века, построенный в эклектическом стиле, где смешиваются романские и готические черты. Однако у собора есть прекрасные части, заслуживающие внимания знатоков: фасад с двумя башнями по бокам, шпиль высотой в триста пятнадцать футов над трансептом, центральный портал с тщательно отделанными скульптурными сводами, большой круглый витраж, через который проходят лучи заходящего солнца, освещая центральный неф, наконец, закругленная апсида между многочисленными подпорными арками, которые не очень почтительный турист назвал ортопедическим аппаратом соборов.

— Позднее мы сможем осмотреть внутренность собора, — заметил капитан Харалан.

— Как вам угодно, — ответил я. — Вы — мой гид, дорогой капитан, и я следую за вами…

— Ну что ж, поднимемся снова к замку, затем обогнем город по линии бульваров и вернемся домой как раз к завтраку.

В Рагзе, где католики составляют подавляющее большинство населения, есть и другие католические церкви. Лютеранские, румынские и греческие храмы и часовни не имеют никакой архитектурной ценности. В Венгрии исповедуют главным образом апостольскую римскую религию, хотя в ее столице, Будапеште, самое большое, после Кракова, количество евреев, и там, как и в других местах, состояния магнатов почти целиком перешли в их руки.

Направляясь к замку, мы миновали довольно оживленное предместье, где толпились продавцы и покупатели. И как раз когда мы добрались до небольшой площади, там поднялся шум, более сильный, чем обычный гул торгов.

Несколько женщин, оставив прилавки, окружали какого-то мужчину, крестьянина, распростертого на земле. Казалось, ему трудно подняться; охваченный гневом, он кричал:

— Говорю, меня ударили… толкнули… и с такой силой, что я тут же свалился!..

— Кто же мог тебя ударить? — возразила одна из женщин. — Ты был один… Рядом — никого… Я хорошо это видела из своей лавки…

— Ну вот!.. — не соглашался мужчина. — Когда тебя толкают, это чувствуешь… К тому же прямо в грудь… Само собой такое не случается!

Капитан Харалан, подняв крестьянина с земли, стал его расспрашивать и узнал следующее: бедняга сделал шагов двадцать в конце площади и вдруг почувствовал сокрушительный удар, словно его толкнул спереди какой-то сильный человек, хотя вокруг никого вроде и не было…

Где же правда в этом рассказе? Действительно ли крестьянину нанесли сильный и неожиданный удар? Но удара не может быть без ударяющего.