Болан кивнул. Он понимал его.

— При правильном обучении, полковник, вы могли бы достичь больших успехов, возможно, стать даже мастером.

— Я не достоин такого комплимента, — ответил Болан.

Старик был обескуражен скромностью американца — этой одной из добродетелей в наши дни.

Они разговаривали о различных методах обучения, применяемых учителями для приведения новобранцев в форму, необходимую при выполнении потенциально опасных упражнений с саблей. Для совершенствования синхронности движения и быстроты реакции использовались многие традиционные виды оружия.

Юумото засмеялся, когда Болан спросил его о технике движения ниндзя. И не потому, что принял его за очередного любителя острых ощущений, а просто вспомнил о таких учениках, как Бенкит, овладевающих техникой «черных воинов».

— Ниндзя учатся ходить по туго натянутой рисовой бумаге, стараясь не порвать ее ни в одном месте. Имея при себе маленькие крючки, пришитые к одежде, они могут забираться даже по отвесным гладким стенам. Ниндзя пользуются «сай-мин-джитцу». — Юумото попытался найти подходящее выражение в английском языке: — Сила мысли...

— Гипноз?

— Да, гипноз. Некоторые люди считают, что они чародеи. Мало кого осталось, кто знает секреты ниндзя. Нет, полковник, таким вещам мы здесь не обучаем.

Болан мог бы еще долго беседовать с Юумото, но ему надо было уходить. Провожая его до двери спортзала, инструктор все еще продолжал распространяться на свою любимую тему:

— Эти молодые люди не могут научиться владеть саблей, так как для этого необходимо понять всю стратегию, лежащую в основе борьбы противоположностей. Вскоре я уйду в отставку, и они никогда не будут пользоваться саблей.

«Это — несправедливое заключение, — подумал Болан, направляясь на встречу с Суки. — Отрубая себе пальцы и совершая ритуальные обряды, соотечественники Юумото находят слишком много применений этой сабле».

* * *

— Если бы я не знал, что ваше агентство является правительственным, — сказал Болан Накаде, когда Суки проводила его в офис шефа, — я бы подумал, что вы готовите здесь частную армию.

Накада зажег еще одну сигарету, хотя окурок еще дымился в пепельнице. Замечание Болана не понравилось ему. Болан взглянул в окно, по которому струился дождь, — офис Накады был расположен в одной из двух башен пышной усадьбы — и увидел обучающихся, которые передвигались по краю газона.

— Вы видели машину, — спросил Накада. — Она сконструирована как танк.

— Я заметил это, когда мы въезжали в гараж.

— Вероятно, мы сможем ею воспользоваться завтра для контрольного пробега, — сказал Накада. — Если, конечно, я смогу закончить дело этого Икиды. Наконец-то оно сдвинулось с мертвой точки. В этой стране очень трудно найти осведомителя.

Болан кивнул, вспомнив рассказы о ниндзя, который скорее умрет, нежели будет говорить.

В офис вошла женщина с несколькими тонкими папками и тонкой бумажной полоской. По-видимому, секретарша Накады. Он поднял голову, и она обратилась к нему на беглом японском.

— Еще одна информация о тех людях, которые напали на нас, — объяснил Накада, глядя на аккуратные записи. — Местная полиция опознала тело. Это третьесортный преступник, служивший в армии у одной из семей. По нашим сведениям, его брат был посажен в тюрьму за участие в демонстрации против ядерных вооружений в Америке. Но я не думаю, что здесь есть какая-то связь со случившимся вчера вечером.

Болан пожал плечами.

Секретарша обратила внимание Накады на другие папки:

— Это маршрут визита министра иностранных дел Германии.