Рено подошел к погибшему, проверил степень трупного окоченения в разных местах, измерил рост и прикинул вес. С помощью Делестрана он перевернул тело, аккуратно раздвинул волосы, чтобы осмотреть рану, попросил майора направить луч фонаря на место удара, измерил рану и начал ощупывать мягкие ткани. Немного подумав, жестом попросил Делестрана помочь перевернуть тело обратно и методично осмотрел руки, горло, уши, лицо, уделив особое внимание глазам, носу и полости рта. Все его движения были уверенными, но бережными. Остальные напряженно вглядывались, карауля малейшую реакцию. Разденут мертвеца позже, в более подходящем месте, а сейчас необходимо проверить зоны захвата, удержания и защиты. Эксперт расстегнул потертое пальто, отметив отсутствие верхней пуговицы; Делестран помог стянуть черные от грязи рукава и разрезал узел веревки, заменявшей пояс. Чтобы сэкономить время, он рассек рубашку вместе с майкой, снизу вверх по всей длине и ширине. Затем раздвинул ткань – и глаза сыщика округлились от изумления.

Впервые в жизни он видел подобную травму: на руке отсутствовал бицепс, на правом боку не хватало большого куска плоти. Судмед долго рассматривал старое боевое ранение, проверяя эластичность новой кожи. По внешнему виду шрам напоминал сильный ожог. Возможно, мужчине пересаживали кожу? На уродливые шрамы было невыносимо смотреть даже опытному профессионалу. Вопреки распространенному мнению, судмедэксперт был врачом не только мертвых, он общался с живыми гораздо чаще, чем можно было бы подумать, например с жертвами, составляя медицинские протоколы с описанием телесных повреждений, или с лицами, запрашивающими политического убежища, когда, по настоянию властей, отвечал за проверку истинности заявлений касательно пыток. Доктор Рено мог бы составить каталог человеческого варварства по всем регионам мира. Он многое знал о низостях, которые люди причиняют другим. Судмед встал, чтобы распрямить спину и сделать глубокий вдох, прежде чем высказать первые соображения.

– Травма тяжелая, лечить ее пришлось долго и трудно. Надо будет взглянуть на рентгене, но я не удивлюсь, если вашему клиенту вставляли штифты в плечевую кость – вернее сказать, в то, что от нее осталось. Двойное пулевое ранение в грудь, что характерно для боевых ранений и мощных боеприпасов. Могу предположить, что пуля вошла в заднюю поверхность бицепса, вырвав всю плоть, а затем, быстро вращаясь, срикошетила от кости, раздробив ее, и проникла в правый бок. Этому человеку повезло: плечевая кость спасла ему жизнь, изменив траекторию полета пули, и тем самым уберегла жизненно важные участки тела. Военно полевая хирургия способна творить чудеса – сначала врачи избежали ампутации, а позже постепенно восстанавливали то, что было возможно и жизненно важно для пациента.

– Сколько лет этой ране? – спросила Бомон.

– Она старая, датировать ее трудно, но я бы сказал, что от десяти до тридцати лет. К тому же он немолод, так что скорее тридцать. Так или иначе, о нем позаботились, сделали лучшую на то время операцию, иначе он лишился бы руки.

Делестран слушал молча, напряженно размышляя, и тут вспомнил о Колвези  , попавшем много лет назад в заголовки всех газет. Несколько человек отдали жизнь, чтобы спасти других. Это случилось в мае. Делестрану только только исполнилось пятнадцать, и событие его потрясло. Почти все о нем забыли. Но не он. Не доверяя своей памяти, майор решил сначала все уточнить, прежде чем ставить в известность коллег.