У Алисии перехватило дыхание. В этот момент в гостиную вошел слуга в белом парике, с серебряным чайным подносом, который он поставил на столик возле герцогини. Сара отпустила слугу величественным жестом, затем спросила:

— Ты ведь кладешь сахар в чай?

— Да, — кивнула Алисия; ей вдруг захотелось встать и уйти, однако она заставила себя остаться — ведь ей следовало выполнить условия сделки…

Сара передала гостье изящную фарфоровую чашку и предложила тарелку с пирожными:

— Хочешь пирожное с маком? Очень вкусно.

— Нет, спасибо.

Графиня назвала ее мужа «простолюдином» и «негодяем». Хотя это и было правдой, Алисию душил гнев. Однако она прекрасно понимала, что ей следует привыкнуть к подобным язвительным репликам. Поэтому с улыбкой проговорила:

— Странно, что ты так думаешь о моем муже. Уверяю тебя, ты ошибаешься. Он воспитанный и вполне респектабельный… Не сомневаюсь, что кто-то ввел тебя в заблуждение, — вероятно, кто-то из тех, кто проигрался в его игорном доме.

Поджав губы, Сара поставила чашку на блюдце.

— Я имею в виду не характер его занятий, а его образ жизни. Мистер Уайлдер — известный соблазнитель. Он общается с актрисами и дамами полусвета.

— Это всего лишь злостные выдумки! — с горячностью возразила Алисия. — Не следует верить всему, что слышишь.

— Ты сидела дома со своей матерью. А у меня — больший жизненный опыт. Для своего же собственного блага ты должна понять, что такие люди, как мистер Уайлдер, весьма пренебрежительно относятся к женщинам.

Алисия передернула плечами.

— Возможно, что это так, но мой муж — джентльмен. Он с большим уважением относится ко мне.

— Это так кажется сейчас. Но как только медовый месяц закончится, он снова возьмется за старое. Подобное случается даже во многих аристократических семьях. — Сара поднесла чашку к губам и сделала глоток. — А с учетом того, что твой муж низкого происхождения, у тебя будет еще хуже.

Высокомерный тон герцогини мог вывести из равновесия кого угодно. Алисия стиснула зубы и сосчитала до десяти, напомнив себе, что положение Дрейка будет упрочено, если свет увидит его в обществе герцогини Федерстоун.

— Почему бы тебе лично не убедиться в том, что он действительно джентльмен? Мы могли бы все вместе выехать завтра в парк на прогулку.

— Совершенно невозможно.

— Может, в другой день? — не сдавалась Алисия. — Я бы хотела, чтобы мы с тобой снова стали подругами, как раньше.

Сара посмотрела на нее холодным, непроницаемым взглядом.

— Сожалею, но те дни давно в прошлом. И еще могу добавить: тебе не следовало выходить замуж за человека низкого происхождения.

Последний укол привел Алисию в ярость. Вскочив на ноги, она закричала:

— Не все из нас имеют возможность выходить замуж по любви! Ты могла бы проявить больше сочувствия к тем, к кому судьба оказалась менее благосклонна!

Сара молча пожала плечами. Однако Алисия уже не могла остановиться, она должна была выговориться:

— Когда-то я завидовала твоему счастью, Сара. И я искренне сожалею о твоей утрате. Но я нисколько не завидую той самодовольной и надменной даме, в которую ты превратилась!

Алисия отодвинула свою чашку. Ее душили слезы, но теперь-то она могла уйти, сохранив чувство собственного достоинства. Бросив взгляд на герцогиню, она уже собралась распрощаться, но вдруг заметила слезу, блеснувшую на щеке Сары. Затем — другую. Плотно сжатые губы герцогини дрогнули. Внимательно посмотрев на бывшую подругу, Алисия спросила:

— Сара, с тобой все в порядке? — Отвернувшись, герцогиня прерывистым шепотом произнесла:

— Ты… иди…

Уж не ошибалась ли она, считая Сару холодной и бесчувственной? Алисия подошла поближе.