Уже через несколько мгновений он почти лишился разума: слишком велико было наслаждение. Сердце билось так сильно, что, казалось, вот-вот вырвется из груди, бедра напрягались под магическими прикосновениями ее жарких губ.

Наконец, не в силах выносить воспламеняющих терзаний, Дру коснулся створок ее влажного лона, вознамерившись довести ее до такого же безумия.

– Нет, не шевелись – снова приказала она между головокружительными поцелуями.

– Розлин… я больше не могу ждать.

И тут она подняла голову и уставилась на него пылающими страстью глазами. На губах по-прежнему играла нежная улыбка.

– Я тоже не могу ждать.

К его облегчению, она перекинула через него ногу, скользнула по бедру влажной расщелиной и легла сверху, накрыв Дру шелковистым телом, так что фаллос упирался в ее лоно.

Медленно-медленно она дотянулась губами до его губ, проникла языком в его рот и затеяла сладострастный поединок.

Дру стал исступленно целовать ее, упиваясь теплом, вкусом, прикосновениями. Когда она сильнее прижалась к нему, кровь его загорелась.

К тому времени, когда она прервала поцелуй и оседлала его, он окончательно потерял голову. Но Розлин, не сводя с него взгляда, неспешно опустилась на его пульсирующую плоть. Дру в отчаянном порыве поднял бедра и вонзился в ее сладость, погружаясь в тугое влажное, горячее лоно. И застонал, когда радость и наслаждение соединились, чтобы взорваться новизной ощущений.

Розлин тихо застонала, когда он наполнил ее. А синие глаза, горевшие желанием, говорили, что она охвачена тем же пылом. Обхватив его бедрами, она стала двигаться в более энергичном, требовательном ритме. Дру застонал, сотрясаясь в приступе страсти и цепляясь за остатки воли, чтобы не излить семя прежде времени. Но все-таки смог выдохнуть ее имя, выгнуть спину и с силой податься вперед. Погрузиться в нее до конца.

Когда Дру сжал ее ягодицы и резко насадил на себя, она отдалась страсти, отвечая выпадом на выпад. Ее стоны становились все громче, вторя его хриплому дыханию. Сейчас их соитие превратилось в грубое, примитивное слияние двух зверей!

Его плоть взорвалась в тот момент, когда ее тонкий вскрик разорвал тишину в комнате. Розлин упала лицом вниз, и вонзила зубы в его плечо в тот миг, когда конвульсивные волны страсти обрушились на обоих. Сладостная боль от укуса только усилила радостное наслаждение Дру.

И разве это не радость – владеть женщиной, которую любишь? Его чувства к Розлин сделали страсть еще более жгучей, еще более утонченной, еще более невероятной.

Когда шквал промчался, они долго лежали, уставшие и задыхающиеся. Ее щека прижималась к влажному от пота плечу Дру. Но не прошло и четверти часа, как блаженное довольство Дру испарилось, а прежнее напряжение вернулось.

Когда ее дыхание стало ровнее, он тихо повторил вопрос:

– В чем же дело, Розлин? Почему ты так упорно настаивала на том, чтобы сыграть роль моей любовницы?

Розлин нехотя открыла глаза, подняла голову и серьезно взглянула на него:

– Потому что джентльмены любят своих содержанок, а я хочу, чтобы ты меня любил.

Такого он не ожидал!

– Господи, Розлин, я так тебя люблю! – неверным голосом проговорил он. – Больше, чем считал возможным!

Синие глаза широко раскрылись. Нерешительная улыбка тронула дрожащие губы.

– Это правда?

– Да. Наверное, я полюбил тебя с первой встречи.

Розлин, трепеща, приподнялась на локте:

– Не может быть!

– Так и есть, – настаивал Дру. – Я просто не смог признаться в этом самому себе.

Теперь в ее взгляде светилось благоговение.