Бертрис Смолл. Невольница любвиНаследие Скай О’Малли - 2
Пролог. Лондон, 1616 год
Женщина поднесла к губам мужчины зеркальце, прикрепленное к золотому шнуру, стягивавшему ее талию. Серебристое стекло осталось незамутненным. — И уже никогда не встанет, сын мой, — деловито подтвердила она и, сунув руку за корсаж, извлекла кинжал с богато украшенной драгоценными камнями рукоятью тонкой работы. Настоящее произведение искусства! Дама повертела кинжал перед глазами, жалея, что приходится расставаться с такой дорогой вещью. Но ничего не поделаешь. — Вонзи ему в сердце, как я тебя учила, — скомандовала она, решительно вручая оружие сыну. Мальчик тупо уставился на клинок. — Мне всегда хотелось его получить, — заныл он. — Почему именно этот кинжал, мама? Теперь нам его не отдадут, верно ведь? И больше мы его никогда не увидим! Это несправедливо! — Сколько раз повторять, сынок? — негромко возразила мать. — Все знают, что владелец оружия — твой старший брат, и немало народу стали свидетелями ссоры между ним и лордом Джефферсом из-за леди Клинтон, поэтому вряд ли кто усомнится, что именно твой брат убил несчастного. — И, растянув губы в улыбке, добавила: — Ты ведь хочешь стать наследником отца, саго тою, правда? Совсем не то, что быть младшим сыном и вечно дожидаться милостей от старшего! Зато теперь все изменится. — Наверное, ты права, — вздохнул мальчик. — Мама, а Дева повесят за убийство? — Если поймают. Но будем надеяться, что все обойдется. Не хочу, чтобы гибель твоего брата тяжким бременем легла на мою совесть. Единственное мое желание — чтобы мой дорогой малыш получил титул и владения отца. Не виноваты же мы в том, что твой папаша успел жениться, родить сына и овдоветь прежде, чем встретил меня. — Но если его не повесят, как же я стану наследником? Что, если Дев докажет свою невиновность? — Не успеет, — терпеливо объяснила мать. — Мы с тобой уже много раз толковали об этом. Твой брат — горячая голова, опрометчив и безрассуден. Легче легкого убедить его покинуть Англию, прежде чем в дом явятся солдаты короля. Он никогда не осмелится вернуться, пока тень позорной казни висит над ним. А теперь вонзи кинжал в сердце лорда Джефферса, сокровище мое. Она легонько подтолкнула мальчика. Тот покорно выполнил приказ, и, как отметила мать, без особых колебаний и даже с довольной улыбкой повернул кинжал дважды. Женщина взяла кубок, из, которого пила жертва, выплеснула остатки вина в огонь и тщательно протерла носовым платком внутреннюю поверхность, надежно убрав растертое в порошок стекло и мелко нарезанный конский волос, ставшие истинной причиной гибели Джефферса. Довольная своими усилиями, она налила в кубок свежего вина из кувшина и опрокинула на стол другой кубок, чтобы создать у посторонних впечатление очередной ссоры, приведшей к трагическому концу. — Ну вот и все! — облегченно вздохнула она. Сын нетерпеливо переминался с ноги на ногу. — Теперь можно идти? — капризно взвизгнул он. Мать кивнула, и преступная парочка рука об руку выскользнула из дома, который обычно лорд Джефферс снимал на время своего пребывания в Лондоне. К сожалению, сегодня он отпустил камердинера, своего единственного слугу, но женщина к тому же постаралась, чтобы тот не вернулся до рассвета: одна из ее камеристок позаботится об этом и пустит в ход все свои чары, чтобы вскружить голову растяпе. Мать и сын вскочили на лошадей, спрятанных в укромном местечке за домом их жертвы. Пора возвращаться. Женщина задумчиво нахмурилась. Пасынку, разумеется, уже известно о кончине соперника, и дворецкий слезно уговаривает его бежать, пока о преступлении не дознались. |
