- Извините его за несдержанность, дорогая, - хмыкнул Тревор, провожая Филипа взглядом. - Но, по-моему, он готов вас ревновать даже ко мне.

- Почему это "даже"? - в тон ему весело ответила Памела. - На мой взгляд, изо всех присутствующих джентльменов вы самый неотразимый.

- Хватит издеваться над стариком, лучше ведите меня знакомить с вашей сестрой. Надеюсь, она такая же хорошенькая?

- Мелани намного лучше меня, поскольку у нее уже двое детей! - пылко заверила Памела.

Несмотря на этот веселый разговор, она все же почувствовала облегчение, когда ей удалось "сплавить" своего собеседника Гордону, который немедленно затеял с ним разговор об отличиях рыбалки на Великих американских озерах и на океанском побережье.

Теперь можно было отыскать глазами Филипа. Тот непринужденно беседовал сразу с двумя супружескими парами - четой Вилкинсон и с ее собственными родителями.

Заметив, каким взглядом она смотрит на его внука, Тревор на мгновение прервал разговор с Гордоном и хитро подмигнул девушке. Памела недоуменно округлила глаза, но старик не унимался, и тогда она залилась ярким румянцем.

На что, интересно, он намекает своим лукавым подмигиванием? Неужели Тревор вообразил, что они с Филипом подходящая пара?

. По каким-то неизвестным причинам мать усадила Памелу между дедом и внуком. Причем если первый был оживлен и любезен, то второй напоминал застенчивого школьника, из которого и двух слов не вытянешь.

Впрочем, не прошло и нескольких минут, как разговор принял весьма неожиданное направление.

- Что вы думаете о выборах в Сенат, которые должны состояться в следующем году? - спросил Тревор, адресуя свой вопрос Алфреду Вилкинсону.

- Я думаю, что...

В этот момент Мелани уронила на пол нож, и в столовой воцарилась тишина.

- Извините, - пробормотала молодая женщина, пока сидящий рядом муж, нагнувшись, шарил под столом рукой в поисках ножа.

Памела дружески кивнула сестре. Очевидно, напряженная атмосфера этого вечера стала сказываться даже на ней, всегда такой спокойной и невозмутимой.

- Так что вы хотели сказать? - вновь заговорил Тревор.

Но прежде чем телемагнат успел открыть рот, в разговор вмешался Филип.

- С каких это пор ты интересуешься политикой? - спросил он старика.

- Я всегда ею интересовался. Однако речь сейчас не обо мне... Так что там насчет следующих выборов? Наш общий друг может рассчитывать на успех? И он указал на Артура Гиффорда.

Алфред Вилкинсон тоже посмотрел на хозяина дома, и в столовой снова воцарилась тишина.

Памела буквально оцепенела от стариковской бестактности. Не так уж много людей знали о намерении ее отца вернуться в большую политику. Однако даже не все из присутствующих были в курсе того, что он уже отказался от этого намерения.

И она глазами рассерженной рыси уставилась на Тревора, который терпеливо дожидался ответа. Что это - ничего не значащая болтовня или тщательно продуманная стратегия? Но чего он этим добивается?

Переведя взгляд на Филипа, Памела поняла, что и тот не меньше ее досадует на странное поведение Тревора. Более того, перехватив ее взгляд и словно бы извиняясь за своего престарелого родственника, Филип едва заметно пожал плечами.

- Сделай же что-нибудь, - шепнула она, едва шевеля губами.

- Теперь его можно остановить только одним способом: связать и вставив кляп в рот, - так же тихо ответил он.

- Тогда сходи за веревкой!

- О чем, интересно, шепчутся наши голубки? - неожиданно меняя тему, поинтересовался Тревор.

- Обсуждают поведение старого коршуна, сердито огрызнулся внук. По-моему, кроме тебя, политика здесь никого не интересует.

- А по-моему, она интересует даже твою очаровательную соседку, немедленно возразил дед. - Кроме того, Памела желает возвращения своего отца к активной политической деятельности гораздо сильнее, чем все мы вместе взятые!

- Ну, я тоже могу это намерение Артура только приветствовать, дружески заявил Вилкинсон.