– Абшир в курсе?

– Нет.

Итак, можно разыграть еще одну карту... Теперь обе девки уже уверенно сидели на коленях у руководителя района. Вот это и называется строительством социализма... Шокированный Абшир поднялся, попрощался и исчез. Малко мысленно испустил вздох облегчения.

– Как Али узнал о Саиде и немце? – спросил он.

– О, толстяк знает всех девок, – объяснила Фуския, – бордель принадлежит ему. Али – сторонник старого режима, его подобрали коммунисты, потому что у них нехватка кадров на местах.

– Он меня выдаст?

Она покачала головой.

– Не думаю. Он хочет только вас пошантажировать.

– Чего ради?

– Ради меня, – призналась Фуския, опуская глаза. – Он считает, что я влюблена в вас. Хочет вас нейтрализовать...

Вот это сюрприз! Но все же надо продолжать игру.

Али все больше напоминал сатира. Малко подошел к Саиде, улыбнулся ей. И обратился к Али по-английски:

– С прошлого приезда она не изменилась.

В глазах руководителя района мелькнуло изумление, и он немедленно перевел фразу для Саиды. Та широко раскрыла глаза и побормотала ответ.

– Она говорит, что не знает вас, – объяснил Али «Святой».

– Да нет, все не так, – возразил Малко. – Когда я в последний раз приезжал, я именно с ней занимался любовью.

Опять перевод. На этот раз Али выглядел смущенным и настороженным одновременно.

– Тот иностранец, с которым она была знакома, – сказал он, – гораздо старше вас, пониже, тоже седой, и у него под мышкой была татуировка, какие-то цифры.

К счастью, Павел Горький уже ушел. У этой суки великолепная память. Малко заставил себя улыбнуться.

– Она ошибается, – безапелляционно заявил он, хотя знал, что руководителя района ему не убедить.

С этого мгновения он сидит на бочке с порохом. Единственный его козырь – это Фуския.

Музыка продолжала завывать, пронзительная и надоедливая. Малко искал способ выкрутиться, чувствуя, что Али за ним наблюдает. И Саида не сводила теперь с него глаз. Он улыбнулся ей, но она почему-то не развеселилась. Она ничего не понимала.

Малко демонстративно зевнул.

– Я спать хочу, – заявил он, – это, наверно, от солнца.

Видя разочарование на лице Али, он тотчас же прибавил:

– Ты можешь остаться, Фуския, если хочешь.

Он пожал руки Али и обеим сукам, поцеловал Фускию и исчез. У него есть дела поважнее.

Абди спал на своей походной койке. Как обычно, он моментально проснулся, когда Малко коснулся его.

– Я виделся с ней, – сказал шофер. – Она взяла золото. Завтра, на заходе солнца, я снова туда иду.

Лед тронулся. Началась смертельная гонка на время.

Вот уже три часа Ахмед Тако прочесывал Браву по приказу своей сестры Хаво. Он проверил все: маленькую обувную фабрику, фуражные склады, все места, где могут скрывать заложников. Если только они в Браве.

Последним был рыбоконсервный завод. Ахмед его тщательно исследовал и тоже ничего не нашел. Оставалось только здание с холодильными камерами, где складировали мороженую рыбу. Маловероятно, конечно, но он должен осмотреть все. Юноша пошел вдоль стены, остановился, делая вид, что отправляет естественную надобность. Снаружи ничего не видно... Он вспомнил, что говорила Хаво. Нужна точная информация. Перед ним оказалась тяжелая дверь из желтого дерева с большой ручкой. Он толкнул ее и шагнул в открывшийся за ней коридор.