Первый, кого я нанял в помощники, был этот старшеклассник, Хоакин Арнетт.

Вы не ослышались, Хоакин Арнетт, легендарный капитан «Бобовых бандитов», простых парней из предместья, расправившихся с гоночным миром Калифорнии что твои ацтеки с пленными, а потом потрясших и всю страну. В шестидесятых, закончив выступать, Хоакин мог похвастать количеством рекордов и наград, какие и не снились ни одному гонщику, а ведь при этом он успел вырастить двоих сыновей — продолжателей его дела!

Тогда, в конце сороковых, все это было еще в будущем. Я нанял жилистого, улыбчивого, немного нервного паренька, который в свои годы лишь немного уступал мне в мастерстве и был помешан на машинах и гонках.

Хоакин начал с того, что брал бракованные запчасти — катушки и магнето — и приводил их в порядок. В возрасте девяти лет он без посторонней помощи научился водить. До того, как прийти ко мне в мастерскую, он уже несколько лет возился с железками, собирая из какого-то металлолома, скрепленного болтами, шасси, ставил их на лысую резину, а сверху присобачивал некое подобие кузова. С приходом ко мне он получил прекрасную возможность делать то, что ему нравится. Сваренным из труб и металлического профиля гоночным тачкам, которые он мастерил в свободное время, не было равных на дорогах.

С 1948 года Хоакин выступал за Южнокалифорнийский родстер-клуб, но к 1951-му решил собрать свою команду. Он позвал друзей детства — Карлоса Рамиреса, Эндрю Ортегу, Гарольда Миллера, Билли Глэвина, Майка Нагема и еще человек двадцать — и они стали «Бобовыми бандитами» или, как их называли поклонники, просто «Бандитами».

Когда Хоакин начал работать у меня, я ездил на полной рухляди — «паккарде» тридцать второго года, который купил по дешевке незадолго до войны и который простоял со спущенными шинами все пять лет, что я провел за океаном. Тогда машина была для меня всего лишь средством передвижения, на котором мы с Эрминой — Эрминой Рамирес, кузиной Карлоса — могли съездить в город.

Но работая бок о бок с Хоакином, глядя, что он вытворяет со всеми этими железками, нельзя было не заразиться его энтузиазмом. Долго я не вытерпел и вскоре все ночи и выходные был уже по локоть в потрохах «олдсмобиля» сорокового года, впихивая туда мотор от «кадиллака», слишком мощный для городских улиц, зато в самый раз для высохшего соляного озера.

Видите ли, «Бобовые бандиты» устраивали гонки в совершенно определенных местах: на Райском плато — старом летном поле за городом — и на высохших соляных озерах Эль-Мираж и Мурок. Тут можно было оторваться по полной, не думая о правилах движения и пешеходах, и полностью отдаться скорости.

Начав участвовать в гонках на своем «олдсе» — выкрашенном в яркий тыквенно-оранжевый с языками черного пламени по бокам и названием «Эль-Тигре» на обоих бамперах — сначала в соревнованиях с «Бобовыми бандитами», а потом и с гонщиками других клубов, я заметил, что кошмарные сны понемногу отступают. Только ради этого я был бы готов вечно участвовать в гонках, ну а все остальное — рев моторов, скорость, адреналин и слава — окончательно поймало меня на крючок.

А настоящий кайф начался, когда мы обнаружили нитро. Это был нитрометан, заменитель бензина, который оказывал на движок такое же действие, как грозный вид Уайла И.