— А тот несчастный случай, что произошел во время Великого чикагского пожара?..

— Страховка все покрыла.

Кэрол пискнула и бросилась в объятия Дэнни.

— О таком режиссере можно только мечтать!

Дэнни осторожно высвободился и принялся расхаживать взад-вперед по кабинету.

— Как же мне объясниться с Лизой? Именно это меня и останавливает — необходимость объясниться. У нее такой бурный темперамент… Нет, конечно, она любит меня, однако для нее дела стоят на первом плане. Скажи, Кэрол, что мне делать?

— Насколько мне известно, есть одна вещь, которая помогает в подобных ситуациях.

— Что же?

— Фокус с сиськами.

— Кэрол, прекрати, умоляю тебя! Немедленно застегнись!

— Не беспокойся. От тебя я видела только добро, ты так много для меня сделал. Теперь настал мой черед помочь тебе. Сядь, так лучше будет. Дай я расстегну тебе эту молнию и эту застежку… Нет-нет, не двигайся. Тут хватит места, чтобы я опустилась на колени. Скажи, разве это не чудо? Я никогда в жизни не видала такой длинной штуки, такой, которая сразу выскакивает из штанов как пружина!

— О Лиза!..

— Мне все равно, Дэнни, можешь называть меня ее именем, если тебе так приятней!

— Нет. Она уже здесь!

Стоявшая в дверях Лиза произнесла:

— Извини, подонок, но чтобы этой дурехи я здесь больше не видела — роль у нее уже есть. А тебе полагается пользоваться диваном, который я купила специально для того, чтобы на нем трахаться!

— Добавьте-ка на эту глыбу побольше «виндекса»!

Стоявшие на разборных лесах техники — они ужасно напоминали мошкару, облепившую ветровое стекло автомобиля — в ответ на произнесенное в мегафон указание принялись усердно полировать покачивающуюся на волнах глыбу искусственного льда, пришвартованную к причалу бухты. На причале уже выстроилась кавалькада инвалидных колясок с безнадежно больными или выжившими из ума клиентами, которым предстояло пойти ко дну вместе с прославленным фешенебельным лайнером (ветхим буксиром со скошенным носом и мостиком, воспроизводящим переднюю часть знаменитого судна). На суденышке меньших размеров разместились телевизионщики и поисковая команда. Около пакгауза начала запланированного кораблекрушения ожидали стандартная «Стена плача» и дополнительные приспособления. Все это освещал скупой свет январского солнца.

Лиза деловито проталкивалась через толпу служащих «СП+ФФ», на ходу раздавая указания. Капитану буксира она напомнила:

— Повторяю, прежде чем затопить свою посудину, вы должны отойти от берега как минимум на двадцать пять миль!

Наконец она повернулась к мужу.

Дэнни стоял рядом, явно витая мыслями где-то далеко, в одному ему ведомых высях. Однако стоило Лизе повернуться к нему, как его лицо тотчас приняло сосредоточенное выражение.

— Лиза, прежде чем сыграть прощальный спектакль, хочу признаться, насколько я благодарен тебе за то, что ты позволила мне выйти из дела. Я сыт, что называется, по горло.

— Готова поспорить, то же самое собиралась сказать и твоя подружка в тот момент, когда я застукала вас.

— Лиза, умоляю! Я же все объяснил тебе!

Лиза рассмеялась, и смех ее был похож на позвякивание льдинок в стакане.

— Ладно, я больше не сержусь. Просто не смогла удержаться от легкой шпильки в твой адрес. Ну и формы! Я по сравнению с ней — глиста ходячая. Признайся, наверное, это было все равно что угодить членом в кучу диванных подушек?

Дэнни собрался отойти, но Лиза удержала его.

— Хорошо-хорошо. Сознаюсь, я действительно перегнула палку. Извини.