Алкад опустила руку и прижала ее к груди. Индикаторы воздушного шлюза изменили цвет — с красного на зеленый. Колесо замка в центре люка начало вращаться.

Питер Адул был первым — друзья оказали ему такую любезность. Когда силиконовая пленка скафандра «С-2» соскользнула с его головы, Алкад увидела его лицо — черты, которые хранила в памяти все эти долгие годы. Питер взглянул на нее и смущенно улыбнулся.

— Седые волосы… — сказал он растерянно. — Я никогда не представлял себе такого. Я много всего представлял, но не это.

— Волосы — ерунда. Я боялась, что с тобой могло случиться кое-что похуже.

— Но не случилось. Мы остались в живых. И ты вернулась, чтобы спасти нас от смерти. Ты вернулась к нам через тридцать лет.

— Разве я могла поступить иначе? — удивилась Алкад. Питер озорно усмехнулся. Алкад засмеялась в ответ и бросилась в его объятия.

Джошуа подключился к внешним сенсорам ремонтного зонда и проверил, как идет работа по установке Алхимика на боевую осу. Эшли с помощью манипулятора вставлял устройство Мзу в зарядную камеру — вместо той боеголовки, которую удалила Болью. Размеры Алхимика соответствовали камере, но клешни манипулятора, сжимавшие снаряд, создавали проблемы. Болью отрезала от опоры пару кусков, чтобы те не цеплялись за стенки— камеры. Монтаж был грубым от начала до конца, но работа не требовала изощренной скрупулезности.

На изображение с сенсоров накладывались схемы систем «Леди Макбет» и таблицы стартовых процедур. Джошуа мог следить за действиями остальных членов экипажа. Лайол и Сара готовили корабль к условиям высокого ускорения: они закрепляли вспомогательное оборудование, выпускали в баки жидкости из патрубков и постепенно выводили реакторы на мощность, необходимую для силовых молекулярных генераторов. Дахиби проводил диагностику бортового оборудования.

К этому времени ожидание уже могло бы довести Джошуа до психоза. Но у него было столько дел, что времени думать о чем-то еще просто не оставалось. Кроме того, ему помогала неуемная самонадеянность. Он верил в успех. Его план почти не отличался по риску от прошлого полета через точку Лагранжа — разве что был немного безумнее.

«Жаль, что я не смогу похвастать об этом в баре Харки», — подумал он. Перспектива домашнего ареста волновала его больше, чем предстоящий маневр. Ему не хотелось торчать на Транквиллити всю оставшуюся жизнь. И он не мог обсуждать эту тему с друзьями, пока рядом находились агенты эденистов.

Закрепив снаряд в зарядной камере, Эшли отвел манипулятор от боевой осы. Болью подтянула шланг распылителя к пусковой установке, и из наконечника брызнула густая красная струя, залившая Алхимика пеной. Это был дюпоксиновый затвердитель, который использовался в астроиндустрии для аварийной заделки пробоин. Плавные и уверенные движения космоника гарантировали, что пена полностью покроет снаряд и намертво свяжет Алхимика с боевой осой.

— Эшли, подведи зонд к шлюзу и перебирайся на борт в скафандре, — приказал Джошуа.

— А как же зонд?

— Здесь бросим. Он не предназначен для тех ускорений, которые нас ожидают. В его баках слишком много реакционной массы, а это штука летучая. Лопнут — рванет неслабо.

— Ты капитан — тебе и решать. А что будет с космопланом?

— Я о нем позабочусь. Возвращайся. У нас осталось мало времени. Через шестнадцать минут здесь будут корабли Организации.

— Я понял, капитан.

— Лайол!

— На связи.

— Избавься от челнока. Болью, как дела?

— Прекрасно, капитан. Я его прикрыла. Пена загустеет через пятьдесят секунд.

— Отличная работа.