— В Шотландии мы тоже занимались любовью, — спустя некоторое время сонным голосом нарушила тишину Изабелла. — Тогда это было прекрасно. Но сейчас — лучше. Интересно почему?

Маку было совершенно наплевать, почему в этот раз ощущения были намного острее, чем тогда, в студии, но Изабелла хотела получить ответ. А ему хотелось просто закрыть глаза и удерживать ее рядом.

— Удобная постель, — пробормотал он. — Тяжелый день.

— Я думала, что никогда не увижу тебя опять, — прошептала Изабелла, обжигая своим горячим дыханием щеку Мака. — А ты появился и спас меня.

— Ну конечно, я герой. Увлек тебя и пробудил в тебе желание.

— Не шути, — нахмурилась Изабелла, — не надо.

— Прости, любимая, тут не до шуток.

Мак поцеловал ее волосы. Он, конечно, появился вовремя и предотвратил похищение, или что там задумал Пейн, но ситуация была очень опасной. Мак даже думать не мог о том, насколько все это встревожило его.

Нет, он больше не станет размышлять о том, что могло бы случиться, если бы… Он доставил ее домой в целости и сохранности.

В относительной целости и сохранности. Мак подумал о ее разбитой губе и вновь ощутил приступ ярости. Пейн ответит за это.

— Мак, — приподняла голову Изабелла.

— Да, моя дорогая?

— А я пока не хочу спать.

— Может, сыграем в карты, а? Или теннис на траве?

— Не говори глупостей. Я хочу заняться тем, что мы делали раньше. Ты знаешь.

— Да уж, знаю, — откликнулся Мак, чувствуя, как участился его пульс. — Какая развратная леди.

— У меня был хороший учитель, — чмокнула его в нос Изабелла, — один коварный лорд.

— Что у тебя на уме? — ухмыльнулся Мак.

И Изабелла показала ему то, что некогда доставляло удовольствие им обоим. Она оседлала его, усевшись задом наперед, а потом легла, вытянувшись во всю длину его тела и прижавшись спиной к его груди. Все мышцы Мака напряглись от удовольствия, он почувствовал невероятный прилив желания.

Эта позиция позволила Маку ласкать ее в том месте, где соединялись их тела, и Изабелла наслаждалась каждым прикосновением. От ощущения влажного тепла трепещущей плоти и звуков ее восторженных стонов Мак чувствовал, что и сам не в силах долго сдерживаться. Одновременный крик восторга вырвался у обоих, заставив их замереть на секунду, и растворился в тишине ночи.

Мак положил Изабеллу на кровать и, на мгновение приподнявшись, вошел в нее снова, на этот раз лицом к лицу. Традиционная позиция, но самая лучшая, подумал он. Ведь так он мог целовать ее и смотреть в ее искрящиеся страстью глаза. Если ему когда-нибудь удастся передать на холсте выражение ее лица, когда она готова достичь пика блаженства, эта картина станет самой дорогой для него. Он, конечно, никому ее не покажет, потому что будет только втайне созерцать ее.

Они занимались любовью до тех пор, пока силы не покинули их. Со слипающимися от сна глазами Мак прикрыл их обоих одеялом и уснул рядом со своей прекрасной и удивительной женой.

Когда на следующее утро Изабелла, немного разбитая после бурной ночи, спустилась к завтраку, ее ждал сюрприз. Рядом с ее тарелкой лежало письмо от Эйнсли.

Мак, сидя во главе стола, читал газету, хрустя своим обычным тостом с маслом. Изабелла поблагодарила Мор-тона за кофе, открыла письмо и едва слышно вздохнула.

— Что такое, любимая? — спросил Мак, опустив газету.

Встретившись с ним взглядом, Изабелла покраснела. Свое вчерашнее нескромное поведение она объясняла тем, что была слишком встревожена и обеспокоена, чтобы лечь спать.