Оказалось, герцог до сих пор смотрит на меня выжидательно.

— Итак, леди Корнуэлл…

— Ой, а расскажите мне, что это за статуи? — спросила у него. — Никак не могу признать… Неужели это пять ипостасей Бога Дархи? Да-да, как раз по количеству магических Стихий…

— Не увиливайте, леди Корнуэлл! — улыбнулся он. — Я все еще жду вашего ответа.

Вместо этого я всеми силами попыталась выразить ему свой восторг от увиденного.

— Итак, что мы имеем, — наконец, констатировал Джеймс Стенвей. — Вернее, у вас имеется сильнейший магический дар, леди Корнуэлл! Похоже, вы унаследовали его от своего отца, архимага Дорсетта. При этом я чувствую довольно необычные колебания и вынужден признать, что ни с чем подобным я раньше не сталкивался!

— Ничего об этом не знаю, — вновь повторила я. — Мой отец давно уже умер, моя мама тоже, а магов на острове Хокк раз два и обчелся. К тому же мой дядя…

— Ваш дядя — сноб, — вынес свой вердикт герцог. — Именно таким я запомнил его в нашу последнюю встречу. Собственного дара у Бернарда Корнуэлла нет, магию он никогда не одобрял, и я серьезно сомневаюсь в том, что вы получаете надлежащее обучение.

— В чем-то вы правы, — отозвалась я. — Дядя не слишком-то одобряет магов, но это не мешает ему быть хорошим человеком. Он заботится о нас с Олли…

— Олли?..

— Это мой младший брат, Оливер, — пояснила ему. — Он серьезно болен, и дядя платит большие деньги, чтобы поставить его на ноги. Так что не смейте говорить о лорде Корнуэлле плохо!

— Я и не думал, — пожал герцог плечами. Затем сделал приглашающий жест, и мы пошли дальше.

Наш путь лежал в отведенное для избранниц короля Крыло Невест, расположенное, по словам Джеймса Стенвея, в восточной части дворца. Чтобы туда попасть, нам пришлось порядком поплутать по длинным галереям, один за другим минуя просторные залы, которые могли бы посоревноваться друг с другом роскошью своего убранства.

Наконец, мы попали в картинную галерею, где у меня снова перехватило дыхание. Настолько, что я даже остановилась, чтобы получше рассмотреть портреты королей и королев династии Стенвеев, и сразу не расслышала, что говорил мне герцог.

— Агата, — неожиданно позвал он. — Агата Дорсетт!

Повернула к нему голову — оказалось, Джеймс Стенвей снова улыбался.

— Вы забавная, когда открываете рот и смотрите на мир огромными изумрудными глазами, — произнес он.

На это я закрыла рот. Надо же, ну что за глупая привычка?!

— Я слышу, как к нам приближается леди Виторина, — добавил герцог. — Ее неодобрительные шаги не спутать ни с чьими другими… Ну что же, очень скоро нам придется расстаться, и я передам вас с рук на руки распорядительнице отбора. Но мы обязательно встретимся, Агата! Уже этим вечером, на балу по случаю его открытия. Думаю, мне причитается один танец за то, что я вас доставил в целости и сохранности…

— О чем вы сейчас говорите? — спросила я, окончательно запутавшись.

Он что, просит у меня танец?! Джеймс Стенвей, герцог Раткрафт просит танец у меня?!

— Я говорю о том, что вы хорошо влияете на моих племянников, леди Корнуэлл! — заявил он. Затем повернулся и поприветствовал подошедшую к нам пожилую даму. — Леди Виторина, посмотрите, кого я вам привез!

Она посмотрела, да и я тоже.

Седые волосы распорядительницы были собраны в строгую прическу и уложены на затылке.