Пастух и лошадь устало стояли рядом. Грязные, пропитанные потом, едва держащиеся на ногах. Джей-Джей сосредоточилась на лице мужчины — на лице Люка. У него был вид человека, хорошо выполнившего свою работу. Такое же чувство испытывает и она, когда выигрывает в суде особенно трудное дело. Удовлетворение, какое только можно заработать. Но это не имеет значения.

— У тебя такой самодовольный вид… — иронично заметила она и тут же увидела жеребенка, лежавшего на седле. — Ты спас его! — поняла Джей-Джей и повернулась к Люку. Его взгляд ласкал лицо. От воспоминания о наслаждении загорелась кожа.

— Ты постриглась. — Он склонил голову набок. — Мне нравится. Выглядишь чертовски сексуально.

Джей-Джей высоко вскинула брови.

— Так практичней.

Улыбка Люка без слов сказала, как он относится к ее претензии быть деловой женщиной, а в глазах медленно разливалось тепло. Он оглядел ее с головы до ног.

— Держу пари на годовую зарплату, что под этой лошадиной попоной ты носишь элегантное шелковое белье, — проурчал он.

— Джей-Джей, вот ты где! Я потерял тебя в толпе. Все посмотрела? — Бартон чуть коснулся ее плеча.

— Да, — благодарно улыбнулась Джей-Джей.

— Неужели простила меня за то, что я притащил тебя сюда? — поддразнил Бартон, взглянув сначала на портрет, потом на Люка. — По-моему, мы не встречались. Меня зовут Бартон Александр. Ведь это вы на картине?

— Я, — подтвердил Люк.

Какие же они разные! — думала Джей-Джей. Бартон, со строгой стрижкой и в темном костюме в полоску, выглядел преуспевающим адвокатом, каковым и являлся. И если он позавидовал преимуществам Люка, то вида не показал. Преимущество в росте — на целых четыре дюйма, загар, грубоватая привлекательность, широкие плечи, узкие бедра, затянутые в джинсы, голубая рабочая рубашка, спортивная куртка. Любая женщина невольно начинала прихорашиваться, попав на глаза обладателю всех этих мужских достоинств.

— Вы натурщик? — спросил Бартон.

— Нет. — Люк засмеялся. — Гарв хотел нарисовать какую-нибудь весеннюю сцену на ранчо. В прошлом году он прожил у нас недели две-три. — И протянул руку, представляясь: — Люк Ремингтон.

Мужчины обменялись рукопожатием.

— Ремингтон? — повторил Бартон, сдвинув брови. — Вы не…

— Да, это он, — подтвердила Джей-Джей изумленному Бартону. — Разве не удивительный сюрприз к дню рождения? Муж и мужчина, за которого я собираюсь выйти замуж, встречаются на выставке. Странно, правда?

Бартон окинул взглядом ресторан.

— Наверно, вы предпочли бы что-нибудь более основательное?

— Итальянский ресторан — то, что надо, — успокоил его Люк. — Я всегда могу заказать спагетти. По крайней мере я знаю, что это такое.

— Будем заказывать вино? — продолжал Бартон. — Вероятно, вы предпочитаете пиво.

— Ага, нам, пьяницам ковбоям, лучше пиво. Мы не разбираемся в кислой водичке.

Бартон покраснел. Появление официанта, взявшего у них заказ, позволило ему обдумать ответ.

— Простите мое идиотское замечание, я не имел этого в виду, но получилось довольно неуклюже, правда?

В первый раз за все время, что Джей-Джей его знала, блестящий юрист, славившийся невозмутимостью, растерялся. Конечно, прежде ему не приходилось обедать с мужем своей будущей жены.