Черт возьми!

Машина остановилась напротив огромных прозрачных дверей, за которыми виднелось длинное фойе. Белоснежные мраморные колонны тянулись вдоль стен, украшенных полками со сверкающим венецианским хрусталем. Узоры из лазурита обрамляли куполообразный потолок. Мужчины вышли из автомобиля и шагнули в бесшумно распахнувшиеся двери. Джон повел плечами, стряхивая остатки будоражащих мыслей.

В черных смокингах с галстуками-бабочками Марк и Джон вошли в огромный зал, заполненный толпой гостей. Недалеко от них оказалась Нонна, одетая в багряно-красное шелковое платье, расшитое золотом, и сверкающая как драгоценный камень в лучах света. Рядом с ней стоял шейх Ахмед аль-Фасси - человек, которого она боготворила с того самого момента, как увидела, а произошло это более пяти лет назад. Он выглядел непривычно бледным и усталым.

Напряжение последних недель не прошло для него бесследно. Марк объяснил Джону кое-что из того, что здесь происходило. Ахмед боролся ни на жизнь, а на смерть, чтобы сохранить жену, которую он выбрал, и занять место правителя Фиджайры. С большим трудом, но все же он добился успеха в этой борьбе, оставался последний, завершающий шаг.

Волосы на голове Джона зашевелились, когда он осознал всю остроту ситуации. Быстрый взгляд по сторонам подтвердил его самые страшные догадки. Что только не скрывалось в этих черных маслянистых глазах, глядящих на него со всех сторон: ненависть, хитрость, любопытство…

Они ожидали зрелища? Но какого? Что Ахмед схватит меч и отсечет голову мерзавцу, посмевшему переступить порог его владений? Джон почувствовал, как по коже у него поползли мурашки. Теперь ему действительно было не до шуток. Он постарался взять себя в руки. Какой смысл Ахмеду так поступать? Это лишь подтвердит, что он верит слухам о своей прекрасной жене.

Ахмед действовал очень тонко и дипломатично, признался себе Джон. На его лице не было и намека на ревность, которая вспыхивала в его глазах при их прошлых встречах. Вместо этого хозяин виллы улыбнулся, заметив их приход, и нежно коснулся руки своей жены, привлекая ее внимание.

Нонна повернулась в их сторону, и весь зал замер! Ее лицо просветлело. Восторженные зеленые глаза, которые сейчас показались Джону совсем не такими чудесными, как те, другие, быстро перескакивали с лица ее отца на лицо Джона, и обратно. Это длилось долю секунды, а потом Нонна с восторженным восклицанием бросилась к ним.

Казалось, окружающие намеренно расступились в стороны, освобождая пространство, чтобы удобнее было разглядеть, что сейчас произойдет. Высокий и подтянутый, прекрасно сохранившийся для своих пятидесяти пяти лет, отец Нонны поймал ее в свои объятия и расцеловал в обе щеки. Джон ощутил, как вздох то ли облегчения, то ли разочарования легким дуновением пролетел над головами. Друзья радовались, враги были повержены.

- Что ты здесь делаешь? Почему не сказал, что приедешь? - Нонна обнимала Марка с восторженными слезами на глазах.

- Джон! - Она протянула руку, чтобы поздороваться с ним. - Не могу поверить! Я была уверена, что ты в Сан-Марино!

Мистер Доу был сдержанно-любезен, и даже тени смущения не возникло на его лице.

- Отец, я разговаривала с тобой только сегодня утром, когда ты был еще в Брюсселе, - снова повернулась она к Марку.

- Нет, я уже был здесь, в отеле. Благодари своего мужа за сюрприз.

В это время Ахмед подошел к ним. Нонна взглянула на него сияющими глазами.

- Я люблю тебя! - негромко проговорила она с чувством благодарности в голосе.

- Она хочет заставить меня краснеть, - добродушно произнес Ахмед и подал руку для приветствия сначала своему тестю, а потом Джону. - Рад, что ты нашел возможность приехать. Будь почетным гостем в нашем доме.

- Примите мою благодарность и глубокое почтение, - торжественно ответил Джон с улыбкой, в которой читался лишь крохотный намек на иронию.