– Если вам это трудно выдержать, советую удалиться, потому что самое трудное еще впереди, – строго сказал доктор.

Филип стиснул зубы. Он не мог и не хотел оставить Габби теперь, когда она в отчаянии цеплялась за него.

– Я остаюсь, – произнес он с мрачной решимостью.

– Прекрасно! Я предвижу, что ваше присутствие понадобится.

Стемнело, и по комнате метались тени, пока Тилди, бесшумно двигаясь, зажигала лампы. Доктор Рено дремал в кресле, а Филип все так же сидел у постели Габби. Схватки становились все сильнее и сильнее.

Доктор Рено открыл глаза, потянулся и наклонился над кроватью, чтобы осмотреть Габби. Филип спросил тревожно:

– Как она, доктор?

– Она слабеет. У нее может не хватить сил, когда начнутся потуги. Я хочу, чтобы она попыталась сделать усилие сейчас. Прошу вас придерживать ее спину и плечи, чтобы ей было легче тужиться.

Произнеся несколько слов молитвы, доктор сосредоточился на Габби.

– Послушайте меня, мадам Сент-Сир. Вы должны помочь нам, или ваш ребенок погибнет. Вы меня слышите?

– Да, – слабо ответила она. – Не дайте моему малышу умереть! – Хотя она была совершенно измучена, ее твердая решимость родить Филиппу здорового ребенка победила усталость и боль.

– Напрягитесь, когда я вам скажу, дитя мое. Ребенок слишком слаб, чтобы сделать это самому.

Доктор Рено осторожно приложил ладонь к животу Габби и, почувствовав наступление следующих схваток, закричал:

– Тужьтесь!

Габби напрягалась изо всех сил. От усилия она прикусила губу, и Филип осторожно вытер кровь с ее подбородка.

Доктор опять скомандовал:

– Тужьтесь!

И снова лицо Габби покраснело от героических попыток выполнить указание доктора. Минуты тянулись как часы, и вдруг доктор воскликнул торжествующе:

– Вижу головку. – Он осторожно ввел щипцы и вытащил младенца на свет.

В комнате повисла глухая тишина. Доктор Рено бесконечно долгое время возился с младенцем, а по – том протянул его Тилди, которая стояла рядом. За – вернув младенца в мягкую ткань, та вышла из комнаты, беззвучно плача.

– Это была девочка, – сказал доктор Рено печально, обернувшись к Филиппу. – Мне очень жаль. Роды были слишком долгими. Я не мог спасти ее. Она была слишком маленькая и с недоразвитыми легкими. – В голосе доктора звучало сострадание. Спасать жизни – одно дело, а принимать на свет мертворожденных младенцев – занятие, без которого доктор предпочел бы обойтись.

Филип подавил рыдание и зарылся лицом в волосы Габби. Она, казалось, дремала и не слышала слов доктора.

– А что теперь? – спросил растерянный Филип.

– Дождемся последа и будем надеяться, что избежим осложнений, – сказал доктор с надеждой. Он положил обе руки на живот Габби и осторожно помял его.

Через несколько секунд тело Габби напряглось, и она закричала.

– Боже мой! – воскликнул доктор, и удивление осветило его усталое лицо. – Не может быть... это невозможно... и все же...

– В чем дело, доктор? – закричал Филип, готовый к худшему.

– Я и понятия не имел, что у вашей жены двойняшки! Сейчас появится еще один ребенок.

– Двойняшки! – Филип едва успел осмыслить это невероятное сообщение, как Габби в его руках забилась в схватках.

И почти сразу раздался ликующий крик доктора Рено:

– Есть, готов! Мальчик! Живой, Филип, он живой! – Затем раздался громкий плач. Филип слушал его с благоговением, и по его лицу текли слезы.

И вдруг он увидел бледное лицо Габби.