– Я написал тебе письмо.

Джорджина была уверена, что он лжет, потому что трусит и потому что хочет подсластить горькую пилюлю. Он щадил ее гордость. Знал бы он, как давно она забыла о своей гордости – еще когда она сделала все, чтобы заполучить Малкома в женихи. Похоже, он боялся поднять голову не потому, что все его извинения не стоили и ломаного гроша, а потому, что сам прекрасно осознавал никчемность собственных оправданий. Боже мой, она приехала, пришла к нему – и не это ли лучшее извинение его поступку?

Она не рассердилась, хотя была очень и очень в нем разочарована. Он не являл собой ни примера совершенства, ни образца внимательности, он даже не был честен. Она загнала его в угол, а он пытался не поранить ее чувства жесткой правдой. В какой-то мере это свидетельствовало в его пользу, решила Джорджина.

– Дело в том, что письмо твое, Малком, не попало мне в руки. – Мак фыркнул, и ей захотелось дать ему хорошего пинка. – Ты, видимо, написал, что не погиб во время войны?

– Да.

– Наверное, ты упомянул и о внезапно проснувшемся чувстве патриотизма к стране, которая не является моей Родиной?

– Да, на самом деле.

– Учитывая все перечисленные обстоятельства, не освобождал ли ты меня от взятых обязательств?

– Видишь ли…

Она прервала его.

– Или ты все же надеялся, что я еще захочу выйти за тебя замуж?

– Да, конечно…

– Не получив ответа, ты счел себя свободным.

– Именно так.

Джорджина вздохнула.

– Обидно, что письмо не дошло. Так много времени потеряно зря!

– Что ты имеешь в виду?

– Не смотри на меня так удивленно, Малком. Я все равно согласна выйти за тебя замуж. Именно потому я и приехала. Но не думай, что я собираюсь жить в Англии. На это я не пойду даже ради тебя. Но ты можешь приезжать сюда так часто, как захочешь. Ты будешь капитаном моего корабля «Амфитрит» и, раз уж тебе так хочется, сможешь торговать с Англией.

– Я, я… Господи, Джорджи… Я… Малком? – Разговор был прерван появлением молодой женщины. – Почему ты не сказал мне, что мы ожидаем посетителей? – Она широко улыбнулась Джорджине. – Я Мэг Камерон, мэм. Вы из поместья? У них снова вечеринка?

Джорджина уставилась на женщину и на пацана, который прятался за ее юбкой. У мальчика были темные волосы, как у Малкома, голубые глаза, как у Малкома, черты лица Малкома. Ему было лет пять. Она еще раз взглянула на отца мальчугана, тот выглядел крайне неважно.

– Это твоя сестра, Малком? – спросила Джорджина столь любезно, как только могла.

– Нет.

– Я так и думала.

ГЛАВА VI

Никаких прощаний. Никаких добрых пожеланий. Она даже не послала его к черту. Джорджина просто повернулась и вышла из маленького белого домика в Хендоне, оставив в нем и свои надежды, и свои девичьи мечты. Она слышала, как Мак что-то говорил. Вероятно, он извинялся перед Мэг Камерон за ее грубость. Он догнал ее и помог сесть на лошадь.

Ни слова не было сказано, по крайней мере, до тех пор, покуда они не покинули пределы деревни. Джорджина пыталась погонять клячу, чтобы поскорее оказаться как можно дальше от этого места. Бедное животное не спуталось ее. Пока они ехали по деревне, Мак как следует изучил ее и понял, что скрывается за ее спокойный внешностью. У него была отвратительная привычка говорить то, что он думает, когда это меньше всего требовалось.