Инга была близка к тому, чтобы разразиться слезами. Ей не надо было останавливаться. Не надо было пить. А уж садиться — тем более. Потому что теперь ее охватило такое чувство, что она ни за что на свете не сможет больше встать и идти дальше.

— Ах, Мариус, почему… я хочу сказать, как мы вообще могли в июле отправиться на перекладных к Средиземному морю?! — простонала женщина.

В принципе, она и сама с легкостью ответила бы на свой вопрос: потому что у ее супруга в очередной раз появилась сногсшибательная идея, и потому что — как и в большинстве случаев — в конце оказалось, что все не так просто, как он себе это представлял. Однако — что тоже было типично — это никоим образом не повлияло на него, чтобы он отказался от своего плана.

— Инга, потрясающие новости! — радостно выпалил он ей по телефону. Сама она на время своих семестровых каникул принимала участие в двухнедельной практике в Берлине в рамках учебы на историческом факультете, а Мариус в это время оставался один дома в Мюнхене. И они, разумеется, каждый вечер общались по телефону.

— Я могу достать машину! Один знакомый одолжит мне свою. Я подумал, что мы можем поехать на ней к Средиземному морю, когда ты вернешься, и прекрасно проведем время! — заявил Мариус.

— А кто одолжит тебе свою машину? Кто этот знакомый?

— Ты его не знаешь. Я помог ему сдать один экзамен, а теперь он хочет отблагодарить меня за это! Разве это не потрясающий шанс?

Инга прокляла свой скепсис, который каждый раз нападал на нее, когда муж загорался идеями, предложениями и планами. Почему она каждый раз должна была тут же строить из себя гувернантку, которая указывала на проблемы и охлаждала бьющийся ключом восторг Мариуса?

— Но ведь у нас там нет никакой квартиры. И мы наверняка теперь уже и не найдем никакую, — попыталась она возразить.

— Мы будем жить в кемпинге.

— Но у нас ведь нет…

— Все прочее мы тоже получим. Палатку, спальные мешки, плитку, посуду для кемпинга. Никаких проблем.

— Этот знакомый, видимо, в большом долгу перед тобой…

— А то! Сможешь ли ты получить когда-нибудь почти полностью написанную работу? Он может мне еще годами ноги целовать!

— Знаешь что, Мариус, боюсь, в июле на Средиземном море слишком жарко и полно народу, и…

— Но мы ведь сможем передвигаться. Мы можем уединиться в совсем тихом местечке. Если нам где-то не понравится, сможем поехать дальше. Инга, пожалуйста, не веди себя, как твоя бабушка! Скажи просто "да" — и радуйся нашей поездке!

Что же ей еще оставалось? Она согласилась, порадовалась по крайней мере его радости и попыталась не допустить, чтобы беспокойство одержало в ней верх. Но триумфа она не почувствовала; ее лишь наполнило безропотное смирение, когда выяснилось, что знакомый Мариуса все же не захотел давать свою машину, а выдал лишь обещанное снаряжение для кемпинга, которым была заставлена маленькая прихожая их квартиры, когда Инга вернулась домой.

— Дело с машиной было для него слишком щекотливым, — объяснил ее муж, — из-за страховки и вообще…

Вот именно. Как раз что-то в этом роде она с самого начала и предчувствовала. Но, по крайней мере, они получили новую, с иголочки, палатку, фантастические спальные мешки и потрясающие рюкзаки, да и посуда тоже отвечала самым высоким требованиям. Похоже было, что снаряжением для кемпинга еще никогда не пользовались — и, однозначно, оно было самого лучшего качества.

— У этого типа, однако, много бабок, — заметила Инга.