|
Аврора с трудом сводила концы с концами, пытаясь погасить долг в банке. Она была транжирой, фантазеркой и мечтательницей, поэтому не умела распределять свой бюджет, и оплата долга превратилась для нее в настоящую проблему. Двухкомнатная квартира, которую Аврора снимала в Тулузе, стоила дорого и была лишена всякого очарования, поэтому предложение о переезде в Пейроль она восприняла с радостью. Паскаль просила ее взять на себя лишь часть расходов по оплате отопления и электричества, но Аврора заявила, что будет также участвовать в ремонтных работах. Преимущество было еще и в том, что они вместе могли ездить на работу в одной машине. Но главное – это простое решение избавляло их от одиночества незамужних женщин.
Аврора, перебравшись в Пейроль, пребывала словно в эйфории. Этот дом, также как и парк, вызывал в ней восхищение и пробуждал неуемную энергию. Она была полна замыслов о том, как преобразить и украсить их жилище. Без нее Паскаль, вероятно, пришла бы в отчаяние, поскольку явно недооценила сложность задачи. Для себя она выбрала комнату родителей, для Авроры – комнату Адриана, а ее бывшая детская, большая и светлая, предназначалась теперь для гостей. На первом этаже, кроме кухни, был еще зимний сад. Эта большая прямоугольная комната заканчивалась широкой террасой и была самым красивым местом в доме. Паскаль и Аврора засиживались там до полуночи, обсуждая свои дела и наслаждаясь чаем с липой или мятой. – Сегодня вечером, – заявила Аврора, – я приготовлю огромный омлет. – Хорошо, я куплю хлеб. Они неохотно поднялись, чувствуя усталость от переделанной за день работы. – Суббота прошла не зря, – констатировала Паскаль, окидывая взглядом спальню Авроры. Они повесили здесь розовые шторы, благодаря которым комната как-то сразу повеселела, поставили ширму, оклеенную фотографиями, белый комод, украшенный трафаретным орнаментом и, наконец, тот самый обитый марокканской кожей пуф, который словно трон возвышался в простенке между окнами. Паскаль одобрительно кивнула, отдавая должное фантазии своей подруги. Ее вкус тяготел скорее к классике, простоте и строгости стиля. Почему у нее никогда не находилось времени, чтобы заняться их с Самюэлем квартирой? Оба они были чересчур поглощены работой, к тому же мечтали переехать оттуда. И так бы и случилось, если бы Паскаль забеременела… Она спустилась вниз по лестнице, взяла сумку, лежавшую на столике в передней, и отправилась за хлебом. В соседней деревне было только три магазина: булочная, бар, где продавали сигареты и журналы, и мясная лавка. Паскаль уже несколько раз бывала здесь, но ни разу ни с кем не говорила. Может, эти люди принимали ее за туристку, или же им не нравился ее парижский акцент, в любом случае их прием не отличался теплотой. Она решила сделать еще одну попытку и дать им понять, что она их соседка и теперь будет часто к ним заходить. Улыбаясь, она вошла в булочную и поймала на себе недобрый взгляд пожилой женщины за кассой. – Добрый день, мадам, я возьму батон и темный хлеб, – сказала она как можно любезнее. – Порезать хлеб? – все с тем же выражением лица спросила продавщица. – Да, пожалуйста. Я очень люблю этот хлеб на завтрак! Та, не ответив на комплимент, продолжала нарезать хлеб. – Я поселилась в двух километрах отсюда, – продолжала Паскаль. – Я вернулась в дом, в котором провела все свое детство. – А, вы одна из Фонтанелей, да? – недоброжелательно выдавила из себя продавщица. – Да! Я купила себе наш семейный дом. – Какая странная мысль. Разочарованная такой реакцией, Паскаль протянула ей пять евро. – Ваши родители ничего не покупали в деревне, – пробурчала женщина. |
