– Подними сабли! – крикнул Энтрери, бросившись вперед и уперев острие кинжала в грудь противника.

– И мы будем сражаться и сражаться, – безучастно продолжал Дзирт. – И один из нас победит, но другой, вероятно, останется жив. А потом, само собой, нам придется все это повторить, потому что ты считаешь, что должен что-то доказать.

– Подними! – проговорил Энтрери сквозь зубы, надавливая на кинжал чуть сильнее. Если бы магические свойства клинка оставались в силе, он уже пронзил бы дроу насквозь. – Это последний поединок, потому что сегодня один из нас умрет. Это будет честная битва, Джарлакс все приготовил.

Дзирт не шелохнулся.

– Я проткну тебя, – пригрозил Энтрери. Дзирт лишь улыбнулся:

– А я так не думаю, Артемис Энтрери. Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь, и уж всяко лучше, чем тебе хотелось бы. Если ты убьешь меня вот так, это не доставит тебе никакого удовольствия, и ты будешь ненавидеть себя весь остаток жизни за то, что лишил себя единственной возможности узнать правду о себе. Ведь именно это тебе нужно, разве не так? Правда о тебе, мгновение, когда ты либо придашь вес своему никчемному существованию, либо положишь ему конец.

Энтрери громко взревел и подался вперед, но не смог заставить себя воткнуть кинжал чуть глубже и убить дроу.

– Будь ты проклят! – выкрикнул он, развернулся и пошел обратно вверх по лестнице, чертыхаясь на каждой ступеньке и размахивая кинжалом. – Будь ты проклят!

Дзирт за его спиной удовлетворенно кивнул, наклонился и поднял сабли.

– Энтрери! – окликнул он его уже совсем другим тоном.

Убийца резко обернулся и увидел, что Дзирт стоит в боевой готовности, держа в руках сабли – именно так, как он себе представлял.

– Ты прошел мою проверку, – сообщил Дзирт. – Теперь я готов пройти твою.

– Мы будем смотреть или просто подождем, кто выйдет победителем? – спросил Рай'ги, выходя вместе с Киммуриэлем из боковой комнатки, примыкавшей к большому залу на первом этаже.

– Это зрелище стоит того, чтобы его увидеть, – заверил их Джарлакс. Он показал на лестницу. – Мы поднимемся туда, и я сделаю дверь прозрачной.

– Удивительный предмет, – продолжал Джарлакс, имея в виду Креншинибон. Прошел всего день, а наемник уже столько узнал от хрустального осколка. Например, как создавать башни, как делать двери и заставлять их исчезать, возводить стены, прозрачные или матовые, как использовать всю башню в качестве громадного наблюдательного устройства. Вроде того зеркала, в котором Киммуриэль и Рай'ги наблюдали изображение Кэтти-бри, Реджиса, Бренора и гигантской кошки.

– Мы будем смотреть. Пусть и они посмотрят, – решил Джарлакс. Он прикрыл глаза, и до слуха всех дроу донесся слабый скрип, исходивший откуда-то снаружи башни. – Готово, – объявил Джарлакс спустя минуту. – Теперь можем идти.

Кэтти-бри, Реджис и Бренор, замерев на месте, наблюдали, как хрустальная башня словно бы ожила, часть ее стены далеко отодвинулась, словно развернулась большая складка. Потом удивительным образом возникла лестница, огибавшая строение и поднимавшаяся на высоту двадцати футов.

Трое спутников стояли в нерешительности, переглядываясь. Но Гвенвивар, громко рыча, огромными скачками взмыла вверх по ступенькам.

Некоторое время они пристально смотрели друг на друга, и в их взглядах читалось уважение. Эти двое уже давно стояли выше ненависти, их враждебность перегорела в невероятном напряжении неизбывного соперничества.