В подтверждение своих слов я пошатнулся, и Молли взяла меня под локоть.

– Серьезно, что с вами такое? – нахмурился Робин, разглядывая меня, как диковинное чучело. – Я думал, вы просто дурака валяли, но вообще-то вид у вас и правда – краше в гроб кладут.

– Я болен, но это не заразно, – процедил я. И даже не соврал! – Просто быстро устаю.

– Молли, если хочешь, мы могли бы… – начал Робин. – Граф поймает экипаж, а я помог бы тебе с твоими… твоими… делами.

– Молли поедет со мной! Она мне нужна.

Не сговариваясь, мы оба глянули на Молли. Кого она предпочтет?

– Робин, отправляйся на работу, пока тебя не уволили, – сказала Молли с теплотой, которая лишила меня радости победы. – Увидимся.

И на «ты» они уже перешли! Я затосковал. В моих любимых романах аристократические ухаживания были сетью тонких, едва заметных намеков, но у простого народа, похоже, сближение происходит куда быстрее. И как прикажете тягаться с этакой простотой нравов?

Робин, к счастью, не сопротивлялся, – махнул нам рукой и скрылся в одной из ближайших улочек, а мы с Молли направились в ту сторону, где оставили экипаж.

– Ну, что она вам сказала? – нетерпеливо спросила Молли. – Так и думала: эта Глория что-то скрывает! Но мне не призналась, а вам – как миленькая! – Заметив мой растерянный взгляд, она закатила глаза. – Что? Знаю я, что вы к ней не приставали! Вы не из таких.

И на том спасибо. Мне это против воли польстило, и я сам не заметил, как выболтал Молли все подробности беседы со служанкой Глорией.

– Обманывает, – решительно ответила Молли. – Деньги вымогает. Наврет с три короба, а вы уши развесили.

– А вдруг не врет?

– Вам деньги, что ли, девать некуда?! Хотя подождите, вам-то, может, и некуда… Они у вас хоть когда-нибудь за кончатся?

– Уже очень скоро, не волнуйся.

Тут я заметил у обочины цветочницу – в майском Дублине они повсюду, торгуют цветами и какими-то съедобными травами. Я подошел, сунул ей мелкую монетку и вытащил из корзины пучок полевых ромашек. В любовных балладах девушкам часто дарят цветы, и, наверное, Робину эта мысль тоже придет в голову. Но я его опередил, так-то!

– Чего это? – подозрительно спросила Молли, когда я вложил ромашки ей в руки.

– Подарок. Тебе. В честь… в честь помолвки твоей матери.

– Уж надеюсь, она состоится, – еле слышно проворчала Молли, но все же сунула букетик за ленту шляпы. – Благодарю, мистер. Ладно уж, надо съездить к этой Глории – вдруг она и вправду что-то видела? А то остальные молчат, как чурбаны деревянные!

– Но ты все равно молодец, что к слугам спустилась, – прибавил я: комплименты – основа ухаживаний. – И как тебе в голову такое пришло!

– Так же, как и вам. Я сразу решила: надо выдумать способ к слугам попасть, они больше расскажут, чем господа.

И тут до меня дошло.

– Ты нарочно нагрубила, чтобы тебя выгнали и ты смогла бы поговорить со слугами!

– Конечно. – Молли уставилась на меня. – Вы же это сразу поняли, оттого и велели меня выставить. Так?

– Да! – поспешно ответил я. Какое счастье: она не догадалась, что я сделал это со злости. – Я был уверен, что ты придумаешь что-нибудь блестящее! Но как ты заставила Лиама тебя туда отвести?

– О, я сказала, что мой хозяин – глупый и недалекий тиран, прямо как хозяин Лиама.