|
Семьи у виконта не было, я даже не знаю, искал ли его кто-нибудь. Конечно, мне жаль, что я это сделала, но я же… я спасла сестру! Потом появился Лиам, и мы с ним друг друга полюбили. А вчера… – Голос у Нэнси сорвался. Молли обняла ее, усадила на край кровати, и Нэнси благодарно привалилась к ней. – Вчера Лиззи получила какое-то письмо и ужасно испугалась. Мне не показала, хоть мы всегда всем делились. А сегодня утром она пропала. Ушла, не сказав мне куда! Я стала искать в ее вещах что-нибудь, что подсказало бы мне разгадку. И нашла письмо.
Нэнси встала и подошла к письменному столу, а я только сейчас по-настоящему заметил обстановку комнаты. Мне еще не доводилось бывать в девичьей спальне. Изящная комната: светлые обои, светлая мебель, широкая кровать под легким пологом. Наверное, они с Элизабет спали в ней вместе, как часто делают сестры. И теплее зимой, и есть с кем поговорить. Я представил, как горевал бы, лишившись Бена, хотя мы даже и друзьями-то никогда не были, и совсем загрустил. Потерять любимую сестру, да еще когда вы храните общую тайну, – невосполнимая утрата. Было в комнате и кое-что еще, чего я никак не ожидал тут увидеть: огромный шкаф с книгами. Стихи, романы, журналы. Похоже, барон не приврал, когда говорил, что Нэнси – образованная девушка, способная поддержать беседу. А Нэнси тем временем дрожащими руками вытащила из ящика и подала мне сложенную записку. Молли тут же склонилась над моим плечом. – Тут буквы так же написаны, как в книге Кирана! – прошептала она. Было немного обидно, что неграмотная Молли раньше меня заметила один и тот же почерк, но она была права. Говорилось в записке следующее: Я знаю, что ты сделала с виконтом, Элизабет. Завтра в 10 утра принеси два фунта на земляничный праздник, иначе твою тайну узнает весь город. Приходи одна и держи кошелек в руках – это будет нашим условным знаком. Письмо немедленно сожги и никому не рассказывай об уговоре, иначе твоей участи не позавидуешь.
Глава 7 Остаток дня
Я обвел всех ошарашенным взглядом. Кое-что прояснилось. – Наш убийца – шантажист. – Молли непонимающе нахмурилась, и я пояснил: – Это человек, который знает о тебе что-то постыдное и требует денег за то, чтобы сохранить это в тайне. Бедная Глория! Она потребовала денег у того, кто разбирался в шантаже куда лучше нее, у того, кто готов на все, чтобы сохранить свои собственные тайны. – Как хорошо, что Элизабет не сожгла письмо… – пробормотал я. – Мне кажется, она чувствовала недоброе и спрятала его для меня, на всякий случай, – всхлипнула Нэнси. – Стойте-ка, – протянула Молли. – Почему этот доброжелатель думал, что виконта убила Элизабет? – Я не знаю, и это не дает мне покоя! Только я, я была виновата, но пострадала Лиззи, и… – Нэнси зарыдала, и Лиам, до этого державшийся на расстоянии, бросился к ней и обнял. – И деньги он не взял… – произнесла Молли так тихо, что я понял: это предназначено лишь для моих ушей. – Когда мы к раненой Элизабет подбежали, кошелек рядом с ней лежал, это потом уже его под шумок кто-то стибрил. – И два фунта – слишком мало за такую тайну! – взбудораженно зашептал я. – Может, он не шантажист?! Он притворяется, чтобы выманивать женщин на встречу! Те думают, что отдадут ему деньги и все закончится, но он убивает их в толпе, даже не глядя в лицо, так? Он сбегает, а кошелек… – Я прерывисто выдохнул. – Кошелек падает рядом с жертвой, его частенько крадут, и воришку потом можно обвинить в убийстве! А настоящему преступнику на самом деле нужна только месть. |
