Она переоделась во что-то мало подходящее для работы и, убедившись, что в поле зрения нет Эдгара, направилась к воротам, где обнаружила Фрэнсиса, который сидел, скрючившись в одной своих любимых поз, казалось бы, совершенно недоступных человеку. Он испытывал какой-то из кремов, которые делал из растений; этот крем придал его коже голубоватый оттенок. В отличие от большинства, Фрэнсис обгорал на солнце докрасна, даже если применял средства защиты от солнечных ожогов, которыми пользовались все остальные. Он сам изготовлял их, и всем остальным они приносили ощутимую пользу. Просто кожа у него была очень чувствительная. Глядя на его синее лицо, Китти не смогла сдержать улыбку.

— Мне нужно сходить в Виселицы, — сказала она.

— В одиночку? — Он лишь мельком окинул ее взглядом и снова принялся внимательно следить за раскинувшейся перед ним пустыней.

Китти принялась перебирать оружие, сложенное возле ворот, пытаясь выиграть время и решить, в чем ей сознаться, а о чем лучше умолчать. Оделась она так, что нечего было прикидываться, будто она идет не в таверну, а куда-то еще. Ее легкая юбка, подхваченная спереди ленточками, обеспечивала ей свободу движений и оставляла открытыми ноги выше колен. Сзади завязок не было, и подол чуть не волочился по земле, так что, даже не глядя на качество ткани, любой сказал бы, что эта одежда не для прогулок по пустыне. В кайму набьется песок и, как ни выбирай дорогу, юбка непременно будет цепляться за растения и скоро превратится в тряпку.

Она кинула в сумку несколько метательных ножей и наконец приняла решение.

— Джек в обходе, так что мы обязательно встретимся, прежде чем я доберусь до города.

Это не было совсем уж ложью. Она подозревала, что брат действительно догонит ее, правда, не могла сказать, случится ли это до того, как она доберется до города, или уже там. Это будет зависеть от того, насколько рано он обнаружит, что она ушла.

— Если Эдгар спросит, я не стану скрывать, — сказал Фрэнсис, не глядя на нее. — Если Джек вернется без тебя…

— Ты говоришь так, будто не веришь мне.

— Знаешь, дома я искурил невесть сколько травы, наделал множество глупостей, но это не значит, что я совсем уж дурак. — Фрэнсис продолжал упорно вглядываться в пустыню.

Она вздохнула.

— Ну, попытаюсь я чуть-чуть подыграть тебе, попытаюсь, — тихо сказал он. — Ты всегда переносишь смерти тяжелее всех нас. Иди, попробуй отвлечься. Только постарайся, чтобы тебя не убили, а не то Эдгар и Джек… честно говоря, я даже не представляю себе, что тогда случится. Они очень не любят, когда ты уходишь одна.

— Им можно ходить в одиночку. — Китти старалась говорить спокойно, но ведь ее брат прямо сейчас находился в пустыне один. Как, без сомнения, Эдгар немного раньше. Они вели себя так, будто она не могла постоять за себя, хотя лишь она одна из всей группы владела магией обитателей Пустоземья. Она находилась здесь ровно столько времени, сколько и Джек, дольше, чем Эдгар. Задолго до того, как сюда попал любой из остальных, они с Джеком сражались и убивали тварей, совершенно неизвестных в том мире, который они когда-то называли домом. — И нет никаких причин, по которым я не могла бы поступать точно так же.

Произнося эти слова, она вспомнила о предупреждении Дэниела, но он был ничем не лучше Джека или Эдгара. Все они вели себя так, будто она была слабой, хрупкой, беззащитной и нуждалась в постоянной опеке — по крайней мере, до тех пор, покуда не требовалось колдовать или стрелять. Ее боевые качества вполне удовлетворяли их, но только в тех случаях, когда она находилась вместе с ними.