— Хорошо.

Это внушалось ему практически с момента его назначения, но, после того как пассажиры действительно прибыли на борт, вдруг показалось не таким уж хорошим планом. Неожиданно на Арпи нахлынул ужас, он отодвинул в сторону правительственного чиновника и, проклиная традицию, отправился на мостик так быстро, как только мог, предоставив Острейчеру общаться с оставшимися новоприбывшими. В конце концов, Острейчер умеет это делать.

Но самое тяжелое испытание было еще впереди. Корабль не мог улететь до окончания двенадцатичасового периода, во время которого пассажиры привыкнут к своим каютам и получат ответы на множество вопросов, благодаря чему не будут забредать в служебные отсеки корабля. И еще оставался традиционный капитанский обед — необходимая церемония, в течение которой пассажиры привыкают есть в невесомости, избавляются от первой неловкости в обращении с космическим оборудованием и знакомятся друг с другом. В отличие от капитанского обеда на море, этот космический символизировал начало путешествия.

— Стаффер, как прошла проверка?

— Пожалуйста, сэр, мистер Стаффер, — вежливо ответил офицер. — Все в порядке, сэр. Я попросил начальника смены занести это в журнал, что он и сделал.

— Очень хорошо. Спасибо… э… мистер Стаффер. Продолжайте.

— Слушаюсь, сэр.

Похоже, ожидался долгий вечер. Быть может, Острейчер пропустит капитанский обед? Арпи почему-то сомневался в этом.

Конечно, он не захотел. Он уже давно приготовился к нему. Так как на переделанном грузовом судне не было салона, обед провели в одном из небольших трюмов, содержимое которого временно разместили в коридорах. Все внутреннее пространство трюма занимали столы в форме седел, к которым гости пристегивались ремнями; обслуживание проводилось прямо в воздухе.

За столиком Арпи собрались тринадцатилетний мальчик, которого он встретил раньше, корабельная няня, два техника из специалистов среди пассажиров-колонистов, служащий при генераторе Нернста и Селия Госпарди, сидевшая рядом с ним. Ее не пригласили за семейный столик, так как с ней не было детей; кроме того, она являлась знаменитостью.

Арпи ужаснулся, узнав, что она была не единственной знаменитостью на борту. За соседним столиком сидел Дэрион Хаммер-смит, человек, которого прозвали Завоевателем Титана. Невозможно было не узнать широкоплечего, яркого исследователя и его звучный голос; он привлекал внимание всех присутствующих, особенно женщин. Лысина делала его похожим на прусского офицера старой школы. Вообще он производил впечатление человека жестокого и мужественного и вызывал ассоциации с пантерой, вышедшей на охоту.

В течение некоторого времени Арпи не знал, каким разговором занять гостей. Он очень надеялся, что идиотская пустота в голове продлится не очень долго; а быть может, пассажиры посчитают его флегматиком и… Но тишина за капитанским столиком становилась заметной, особенно на фоне шума, который производили дети. И Хаммерсмит, сидевший по соседству, начал рассказывать космические байки.

И какие байки! Арпи очень мало знал о Титане, но почему-то был уверен, что там не было ни снежных тигров, разгрызающих фундаменты зданий, ни каких-либо трехглазых аборигенов, наслаждающихся замерзшим человеческим мясом, нагревая его до тех пор, пока соки не превращались из Льда-4 в Лед-3. Если они там и были, то это не соответствовало книге Хаммерсмита об экспедиции на Титан, в которой они не упоминались. Но болтовня исследователя делала молчание Арпи еще более заметным; он должен был что-то сказать.

— Мисс Госпарди, ваше присутствие для нас — большая честь.