Утаить от сюзерена свои припадки не удалось, хотя Росс очень старался, памятуя о том, что уязвимость — это не то качество, которое потребно императору в канцлере. Дружба ни при чем, когда речь идет об огромной ответственности.

— И все-таки обстановка в Дамодаре продолжает накаляться, — заметил Раил. — Я говорю про набирающее силу течение «богоявляющих».

— Которое чертовски сильно похоже на проникновение магии в религию, — проворчал канцлер. — Меня вполне устраивала директория высших дамодарских иерархов, которые не претендовали на ранг живых божеств, оставаясь всего лишь людьми, служащих ВсеТворцу в меру сил и возможностей.

— Вы опасаетесь, что к власти в Дамодаре может прийти Живой Бог?

— Об этом только и разговоров последний год. Вы же читали доклад, ваше императорское величество, дамодарцы со дня на день ждут Явление. Такого всплеска фанатизма там не было уже лет пятьдесят, если не больше. Мне кажется очень странным и непонятным, почему одна магия объявляется нечистой, а другая — святой.

— Меня больше волнует, с кем Священная директория решит начать маленькую отвлекающую войну — с нами, с Виндрой или с Кордэйлом, — озабоченно молвил император.

— Поэтому мы и не будем трогать Кордэйл, — улыбнулся Росс.

Дамодар становился нестабильным, там зрела смута, предотвратить которую могла только небольшая война с «подлыми захватчиками». Старая добрая тактика любой неуверенной в себе власти при разрешении внутренних проблем — найти внешнего врага, сплотить народ подъемом патриотизма и направить агрессию вовне.

Император пожевал в задумчивости губу, нервно ощипывая пышный пион.

— Да. Пусть это будет Кордэйл. Но без открытых военных действий. Небольших трений и взаимной демонстрации силы будет достаточно.

— Как пожелаете, ваше императорское величество. Я распоряжусь, чтобы господин Санагми начал готовить провокацию.

— Но чтобы не дошло до столкновений… — еще раз напомнил Раил.

— Разумеется, сир, — по-военному четко кивнул Джевидж и перемешал тростью белый песок с пурпурными лепестками пиона.

Чтобы не было так символично:

Из-за поворота аллеи выехал принц Майдрид верхом на вороном жеребце, сопровождаемый наставником и парой телохранителей. Он радостно помахал отцу.

— Добрый день, ваше императорское высочество, — поклонился Джевидж.

— Сидите, сидите, милорд. Не вставайте!

Верховая езда не отвлекла наследника от увлечения воздухоплаванием, как втайне надеялся Раил, но лошадей принц полюбил всем сердцем. И, по правде сказать, держался Майдрид в седле уверенно и крепко даже для взрослого, не то что для тринадцатилетнего мальчика. Но разве его величеству угодишь? Разумеется, Раил был недоволен усердием и успехами принца в верховой езде и не стремился более-менее скрывать свое отношение.

— Я полагаю, его высочество мой сын решил, что его всю жизнь будут носить на паланкине, как какого-нибудь маголийского князька, — бросил он через плечо и повернулся к Джевиджу, встречая осуждающий взгляд: — Что? Я слишком требователен к молодому человеку?

— Покойный император тоже редко находил слова для похвалы, тем паче заслуженной, — ответствовал сдержанно тот.

— То есть? — подозрительно прищурился император.

— Я хочу всего лишь сказать, что нет необходимости идти дважды одним путем, сир.

Раил хотел ответить кое-что не слишком лицеприятное вроде: «Не упомню, когда это вы стали таким большим специалистом в воспитании сыновей?» Но благоразумно промолчал.

Бить по больному месту не слишком по-дружески, не правда ли?

— Просто, как каждый нормальный отец, я желаю своему сыну наилучшего и хочу видеть его идеальным.