— Если вас так беспокоит эта секта, то поручите дело Тайной службе, пусть выяснят все на месте. Вряд ли мы с вами из Эарфирена сможем дознаться правды.

— То, чем мы с вами занимались полдня, мэтр Кил, это не дознание, это — игра ума, чистая теория, подтверждение которой и будут искать наши акторы в Дамодаре. Вы — маг, я — стратег, почему бы нам не пораскинуть мозгами на тему, понятную нам обоюдно, только с разных точек зрения.

Лорд канцлер стоял возле окна спиной к Моррану и вглядывался в окна расположенного по другую сторону парка императорского дворца, называемого Великолепный Эрдореш. И, судя по жесткой ровной линии спины, думал Джевидж сейчас вовсе не о дамодарцах. Нет, он прекрасно слышал, что говорит ему экзорт, и отвечал осмысленно, но разум его был поглощен другими размышлениями.

— Мне не нравятся эти «богоявляющие» по той же причине, что и вам, милорд. Я не понимаю, в чем суть их магии. Утверждение, что их сила исходит непосредственно от самого нашего мира, голословно, но тем не менее они колдуют, не пользуясь артефактами, и пророчат всякую чушь.

— Великий и Вечный Огнерожденный — вовсе не чушь, — довольно резко заявил лорд канцлер.

— Да сказки это бабкины… — начал было возмущаться Мор-ран, но был перебит на полуслове.

— Мэтр, зарубите себе на носу раз и навсегда, если я говорю, что Огнерожденный — такая же реальность, как мы с вами, то, значит, так оно и есть. У меня нет привычки оперировать непроверенной информацией.

Экзорт даже онемел от такого заявления.

— И откуда такая… такие точные сведения?

— Откуда надо, — нетерпимо рыкнул Джевидж. — Пусть вас не интересует источник, просто добавьте существование Огнерожденного к неопровержимым фактам, вроде рассвета и заката, и учтите его в своих дальнейших рассуждениях. Итак?..

Морран послушался и учел.

— Тогда получается, что не такая уж они и секта, эти «богоявляющие». Получается, они тоже знают о реальности… Великого Л'лэ и сказками его не считают.

Это имя… Молодому магу показалось, что у него язык покрылся корочкой льда, когда он пытался с первой попытки вымолвить его.

— Получается так. И чего же, по-вашему, они хотят? — продолжал расспрашивать Джевидж.

Теперь он повернулся к телохранителю лицом, пристально вглядываясь в телохранителя.

— Его пришествия, должно быть. Или еще какого-то явления. Откуда-то же они черпают свои силы. Так, может, в самом… Великом Л'лэ?

— Считаете, что магия может работать без воплощения?

— Теперь… теперь я даже не знаю… — растерялся Морран.

— Вот и я теряюсь в догадках. Но их пророчества меня беспокоят с той точки зрения, что они очень сильно мутят воду в Дамодаре. Тамошние клирики ведь тоже не дремлют. Зачем им реальное проявление силы какого-то Древнего? Как-никак конкурент.

— А вдруг «богоявляющие» всего лишь шарлатаны?

— Тогда нам стоит волноваться только об относительной политической стабильности в Дамодаре, — развел руками Джевидж. — Но что-то подсказывает мне — никакие они не шарлатаны. Моя жена называет это чувство интуицией, а профессор Кориней — ягодичным нюхом.

Любовь отрекшегося волшебника к слову из четырех букв, обозначающему часть тела пониже спины, была общеизвестна в доме по Илши-Райн и никого особо не смущала. Даже миледи с ее изысканным воспитанием взирала на столь вопиющее безобразие сквозь пальцы. А толстый медикус-сквернослов вовсю пользовался своим положением личного врача канцлера — делал, что хотел, говорил, что в голову взбредет.