Галина В. Романова. Ничто не вечно под луной
Глава 1
— Здравствуй, любимая… — Тихий голос Дениса прозвучал у самого ее уха так явственно, так внятно, что Алевтина поначалу даже растерялась. — Эй, Аленька, малышка моя! Ты слышишь меня? — Д-да… Привет, — она смахнула с себя мимолетное оцепенение и повторила еще раз: — Привет. Ты откуда? — Все оттуда же, — хохотнул ее супруг и на всякий случай поинтересовался: — Ты, кажется, не в себе, случилось что-нибудь? Последний вопрос она решила проигнорировать. Если опуститься сейчас до перечисления всех ее последних неудач, то разговор получится слишком долгим и неприятным. — Да нет… Все в норме… Во всяком случае пока… — А то голос у тебя какой-то. Я подумал… Н-да… Иван все болеет? — Да, болеет… Аля лихорадочно шарила в запасниках памяти в поисках так необходимых сейчас слов, но они отчего-то не находились. Ну не было их — и все тут! Злость — это да! Это пожалуйста! Это сколько вам будет угодно! Только попросите, сразу получите все сполна… Словно чувствуя ее напряженность, Денис сам пришел ей на помощь, съехав с опасной темы на нейтральную полосу беспредметной болтовни: — Как у вас там с погодой? Весна скоро. Тепло, наверное… — Да, почки набухли, — вяло поддержала его Аля, изо всех сил сжимая трубку, чтобы не швырнуть ее на место. — Ты как там? — Как обычно, Аль… — Супруг немного помялся и робко попросил: — Ты не сможешь приехать? Начинается! Нашарив пачку сигарет на столе, она прикурила и затянулась так, что в глазах потемнело. С этой просьбой он пристает к ней не первый раз, и она устала объяснять ему, насколько ей сложно это сделать. И дело было даже не в том, что она в настоящий момент не может оставить фирму, дела которой с каждым днем шли все хуже и хуже. И не в том, что Иван был прикован к больничной койке и желал, видите ли, лицезреть ее каждый день подле себя с полнейшим отчетом о текущих делах. А в том, что она не хотела видеть своего супруга. Не хо-те-ла — и все тут!!! — Не молчи, — в тоне Дениса появились угрожающие нотки. — Ответь! Ты приедешь или нет? — Нет, — стараясь говорить ровно, ответила она, завесившись плотной пеленой дыма, словно он мог видеть ее сейчас. — Мы уже обсуждали это. Сколько можно? — А я хочу видеть тебя! Это ты можешь понять?! Откуда в тебе столько черствости?! И это они уже проходили! Сейчас пойдут взаимные упреки. Затем она распсихуется. В сердцах бросит трубку, а ночью будет рыдать от тоски и одиночества. Нет… Нужно постараться хотя бы раз выдержать эту словесную пикировку. Дать понять ему наконец, что с ее чувствами он тоже должен считаться. — Аля! Ты слышишь меня?! О, господи! В его голосе столько страха и безысходности, что проймет любого. — Да здесь я, здесь. Не нервничай. Лучше расскажи — посылку мою получил? — Да, спасибо. — Денис облегченно вздохнул. — А я уж было подумал… Извини… Я понимаю — много проблем… Ты, кстати, сейчас чем занимаешься? — Мастурбирую, — не сдержавшись, съязвила она. — Разговор с тобой настолько заводит меня, что не могу остановиться. — Ценю твое чувство юмора, — мрачно хмыкнул он. — Если столь велико напряжение, могла бы приехать и расслабиться. — Лучшего места для расслабона, чем тюремные застенки, вряд ли сыщешь! — перебила она супруга. |
