|
Только перетащить в Штаты мне его удалось не сразу: американская бюрократическая машина и такая же украинская двигались навстречу друг другу со скоростью улитки. Пока полз рутинный документооборот между департаментом Внутренней безопасности ООН и кадровым подразделением киевской Безпеки, Сердюк был прикомандирован к оборонному ведомству Республики Украина, где томился в Отделе перевооружения. Вопреки вывеске, занимались там не заменой старых танков на новые, но реформой названий. Изгоняли москальский дух из военных терминов. Мой охранник внес ценный вклад в обороноспособность страны, переименовав «пiдлодку» в «субмарiну», – после чего с великой радостью присоединился ко мне в своей привычной должности.
Если не считать его тяги к бульварным изданиям и нехватку юмора, Сердюк был идеальным бодигардом. В его присутствии из всех возможных видов смерти гибель от рук террориста мне грозила в последнюю очередь. Да и террористы сегодня предпочитают выбирать в мишени граждан попроще, без оружия и охраны. Во времена своего банкирства я больше опасался не за себя и не за супругу Олесю Ивановну, а за клиентов. Легче рвануть операционный зал, чем директорский «Мерседес». К счастью, бог и Сердюк упасли меня от эксцессов… – Василь Палыч, а вы Звягинцева знаете? – Сердюк выглянул из газет, прерывая мою медитацию. – Какого, режиссера? – машинально спросил я. У меня в мозгу иногда застревают не относящиеся к делу фамилии. Около года назад, когда дипломат Козицкий еще кантовался в Европе, его занесло на какой-то кинофестиваль. Помню фильм ужасов про двух пацанов и робота, который зачем-то притворялся их отцом. Когда этот терминатор шмякнулся с верхотуры и из него посыпались шестеренки, я сбежал из зала. – Зачем режиссера? Олигарха, – уточнил мой охранник. – Крупного, тут написано, производителя… В этом месте Сердюк слегка замялся: так уже не раз бывало, когда ему попадалось неподобающее для моего уха словечко. Он вытащил из кармана затрепанный словарик, перелистал, молча шевеля губами, и с облегчением нашел приличную замену: – …контра-цеп-тивов. Тут пишут, что этого чудака сперли. Баба его места себе не находит. Чуть ли не лимон предлагает за помощь в розысках. Теперь контра… цептивы подскочат в цене, наверняка. – Там так написано? – Нет, это я своим умом прикинул, – солидно ответил Сердюк. – Закон экономики, Василь Палыч, вы же лучше меня знаете… Эх, черт, надо мне было в аэропорту затовариться упаковкой штук на сто, про запас. Мечтатель-хохол не переставал меня удивлять. Личная жизнь Сердюка протекала на моих глазах и, ввиду серьезного его отношения к службе, интенсивностью не отличалась. При нынешних темпах разврата этой упаковки хватило бы ему лет на пять. – Неужели больше ничего интересного вы здесь не вычитали? – Я счел нужным перевести разговор на другую тему. – Много, много интересного, – заверил меня Сердюк, – даже и про нас есть. Пишут… где это я находил?.. Ага, в новостях, вот пожалуйста, читаю: «Исполняющий обязанности Генерального секретаря ООН Василий Пэ Козицкий прибыл в Москву с трехдневным рабочим визитом»… Слушайте, а почему «рабочим»? Они намекают, что вам здесь работать придется? А я-то думал, у нас в Москве одна протокольная мелочовка, щадящий режим охраны, П-4. Я потому и взял с собою только троих: Дюссолье, Палинку и австрияка этого, Шрайбера… – Нет-нет, газетчики перепутали, – успокоил я всполошившегося Сердюка. – Рядовой протокол. Сейчас вот отсижу в президиуме культурной конференции, завтра отмечусь в Кремле, послезавтра совместное посещение синтез-балета в Большом. И домой. Бывший мой босс Гектор любил повторять: «Был бы визит, а рабочим я его сделаю сам». |
