— «БМВ»?

— Да, на серебряном «БМВ», седьмой серии.

— Описание мужчины?

— Шофер остался в машине, а мужчина и ваша коллега направились в клинику. Судя по описанию — высокий блондин, крепкого телосложения. Лет тридцати пяти. Хорошо одет.

— Как вела себя мисс Манипенни?

— Чуточку нервничала, а мисс Мэй была в хорошем настроении. Видимо, не подозревала о том, что ее ждет. По словам медсестры, мисс Манипенни обращалась с пациенткой заботливо и довольно профессионально — как будто имеет навыки ухода за больными. Сопровождавший ее мужчина тоже производил впечатление человека, знакомого с медициной… Все это время он держался близко к мисс Мэй… Они уехали, а через четыре часа Кирхтуму позвонили и сообщили, что женщины похищены. Остальное вы знаете.

— Неужели?

— Вы поехали в Зальцбург, и по дороге на вас было совершено покушение, а дальше — неприятная встреча с инспектором Остеном.

— «БМВ» нашли?

— Нет. Либо машина покинула пределы Австрии с фальшивыми номерами, возможно перекрашенная, либо ее спрятали до лучших времен.

— И это все?

Казалось, комиссар был в замешательстве и что-то недоговаривал. Он отвел взгляд и посмотрел на оперативную группу, работавшую на балконе.

— Комиссар, и это все? — повторил Бонд свой вопрос.

— В десять минут четвертого, то есть за три часа до похищения, из клиники Моцарта были забронированы авиабилеты. Звонивший сообщил, что хочет доставить во Франкфурт двух больных женщин. Билеты на рейс ОС-421, вылет — в девятнадцать ноль пять, прибытие — двадцать пятнадцать. Пассажиров на него было немного, поэтому заказ приняли.

— Значит, дамы улетели?

— Да, первым классом. На носилках. Без сознания, с забинтованными лицами.

«Рука КГБ», — подумал Бонд, вспоминая похожие случаи в Турции и в лондонском аэропорту «Хитроу».

— К ним были приставлены две медсестры и врач, — продолжил комиссар. — Врач — хорошо одетый высокий блондин, крепкого телосложения.

Бонд кивнул:

— После чего выяснилось, что билеты бронировали не из клиники Моцарта?

— Именно. Во Франкфурте пациенток встретила бригада скорой помощи. Настоящая. Затем их посадили на рейс до Парижа, прибывший в двадцать один тридцать. Что было дальше — нам неизвестно. Похитители позвонили доктору Кирхтуму в двадцать один сорок пять, то есть когда жертвы были уже надежно спрятаны.

— Париж… — задумчиво произнес Бонд. — Но при чем тут Париж?

В этот момент, словно в ответ на его вопрос, зазвонил телефон. Беккер снял трубку, внимательно выслушал говорившего, после чего с тревогой посмотрел на Бонда.

— Это вас, — сказал он, передавая трубку. — Доктор Кирхтум.

— Бонд, — ответил 007.

— Господин Бонд, — заговорил доктор звонким, но сильно напуганным голосом, делая паузы, словно из него выдавливали каждое слово. — У меня… то есть у них… пистолет. В моем левом ухе. Они стрелять, если я не передать их инструкции.

— Говорите.

— Они знать, что вы звонить в полиция. Они знать, что вам приказано ехать в Вена.

«Так, — подумал Бонд, — значит, им удалось прослушать мой разговор с венским резидентом».

— Не смейте говорить полиция о своих планах, — продолжил Кирхтум.

— Хорошо. Но что я должен делать?

— Вам забронирован комната в «Голденер Хирш».