|
Я в разведроте служил, и Первую застал, и Вторую. Плакали, чисто девочки, думали, пощажу. Улыбаться стали от уха до уха, мне годочки рисовали, как раз суда ждал, когда эта катавасия случилась. «Возрождение». Все бы отдал, если бы вместо меня, мой ребенок в этой программе участвовал. Думаешь жалею, что убил их? Ни капли. Зато шакалы больше никому зла не причинят, — глаза Никсона совсем уж разгорелись, а на лице блуждала хищная гримаса. Вообще, сейчас он напоминал какое-то древнее языческое божество, жесткое, непримиримое и по-своему справедливое. Не знаю, каким образом, но именно такие ассоциации возникали, смотря на свободного охотника, — Вот и здесь. Такие же. Загасил их в несколько секунд. И, знаешь, будь все снова также, убил и даже не задумался.
Здесь я понял, что вообще ничего не понимаю. Да простится мне всуе пошлая тавтология. Так вот, судя по беседе, а казак уральский под мозголомом врать не мог априори, и, учитывая абсолютную откровенность «вываливаемой» на меня информации, говорил тот правду, последнее место, где он мог найти прибежище — откровенно бандитский беспредельный анклав Петровича. О чем и спросил… — А в других местах, что иначе? — вопросом на вопрос ответил тот. — В Надежде нормальные люди живут, есть еще Токио, но туда принимают тех, кто ни разу никого не убивал, Новая Москва — те порой берега путают, однако их Великая цель — борьба с инопланетными захватчиками. Кстати, что за «Козырные» и «Дьяволы Поднебесья»? — Начну с конца. «Козырные» — поселение блатных, там сбились в кучу бывшие арестанты, порядки, как на зоне общего режима, есть пахан, вор в законе, по кличке Козырь. Особо не бепределят, но все зависит от выгоды, будет — убьют и глазом не поведут. А так, грабят всех подряд, кто не с ними, заставляют платить дань и все в том же уголовном духе. «Дьяволы Поднебесья» в целом нормальные ребята, со своими тараканами, но у кого их нет? Паркурщики. С новыми возможностями от Системы, скачут вокруг по крышам и весям, чисто горные сайгаки. Дети еще. Но прикурить, если к ним лезть, сами они первыми никого не трогают, дадут многим. Все прокаченные в потолок, плюс оборудование, у каждого и модернизация и индивидуальное оружие, да еще и не по одной единице. Артефакты, с монстров всякие выжимки, химия, похоже, развита тоже очень сильно. Ну и поговаривали, что они с рогатыми инопланетянами дружат. Видели, что беседовали с одной такой. Катаются тут в округе. И с техносами у них вась-вась. Торгуют. Разведчики Петровича как-то нажрались в «Джокере» — это кафе-бар в Тихом, круглосуточный. Так вот, рассказывали, что сами видели и засняли, как рядом с высоткой Дьяволов техносы приземляются, чем-то меняются, а они жилые модули навтыкали прямо в «Норд-Уэст», самое высокое здание в Зеленоминске — сорок семь этажей. И в результате именно этот бизнес-центр в девичестве куполом накрыло. — С этим ясно. А по первому? — На тот твой вопрос ответ не простой. Что иного в Надежде? Только учитывай следующее, у нас тоже глаза есть. Когда мамочка и по совместительству жена вашего главного блядует тут жестко, а ее ребенка на куски разбирают, при этом Добрынин к себе в начальники-безопасники взял последнюю мразь — Алексеева с присными, которая работает на Петровича… Не знаю, не знаю. Да и смысла нет. Уходить мы с Ермаком и нашими женщинами все равно отсюда собрались. Идти под кого-то… Хватит с нас. Мы может последние казаки. Ты знаешь, сколько после гражданской и революции уральских осталось? Хорошо, если несколько процентов от общего числа. Воевали потому что жестко и как нужно. Родину привыкли защищать. Я не стал перебивать, хоть и это откровенная, ни к чему не относящаяся лирика. Что было, то прошло. Назад ничего не вернешь. |
