— Катенька, сделай копии документов и принеси мне.

Особа вернулась минут через пять. Наверняка читала бумаги: сделать две копии заняло бы раз в десять меньше времени.

Катенька положила оригиналы на стол директору и вопросительно на него глянула: мол, кому остальное?

— Это мне, — поправил её Пряничкин. — А вот это, — он пододвинул документы по столу, — молодому человеку.

Секретарша состроила безразличную гримасу и, покачивая бедрами, удалилась. Директор и ученик смотрели ей вслед, пока соблазнительный вид не закрыла дверь.

— Ну все, иди в спальню, — распорядился Пряничкин, — завтра на уроки.

И, видя, что Песцов остался стоять, недовольно спросил:

— Ну чего тебе еще?

— Две вещи. Во-первых, отдайте, пожалуйста, учителям распоряжение не спрашивать у меня домашнее задание хотя бы пару недель. Я постараюсь за это время войти в курс учебной программы. Пропущенные задания также нагоню.

— Разумно.

Директор сделал пометку в ежедневнике.

— А что во-вторых? — полюбопытствовал он.

— Извинения.

Пряничкин скрежетнул зубами.

— Ты что, вконец охренел, Песцов? Вали к себе! И помни: через две недели тебя будут спрашивать по всем предметам с особым пристрастием!

— Как обычно, двойные стандарты, — пожал плечами Олег. — Я предлагал вам наилучший выход из ситуации, но вы решили иначе.

И, не слушая больше словоизлияний директора, вышел в коридор, по пути мазнув плотоядным взглядом по видневшейся в обширном декольте спелой груди секретарши.

Песцов ушел, а директору воронежской гимназии №57 Пряничкину Михаилу Егоровичу вдруг стало не по себе. Неужели этот Песцов и впрямь рискнет заявление в суд написать? Может, нужно было все-таки извиниться? Хотя как-то стрёмно извиняться перед сопляком, хоть он трижды прав. Да ну нафиг! Кто там поверит школяру, пусть он даже и дворянин.

Успокоив себя таким образом, Михаил Егорович повеселел, позвал к себе секретаршу, а когда та вошла, велел запереть за собой дверь.

* * *

В спальном корпусе гимназии было шумно. Младшеклассники бегали по коридорам, играя в салочки, в чехарду, или просто скакали, выплескивая в пространство нерастраченную энергию. Старшеклассникам бегать было уже несолидно, и они по большей части тусовались в спальнях, тишком играя в карты или вполголоса обсуждая сомнительные стати желчной завучихи Ставридиной — той самой, что погнала Олега к директору. Директорскую секретаршу лицезрели немногие воспитанники, а потому о ней речь не заходила. В самом деле: как можно обсуждать женщину, которую никто не видел даже на картинках?

Весть о появлении Олега стараниями младших разнеслась по корпусу интерната со скоростью лесного пожара: «Песец пришел! Песец пришел!» Ну да, какое же еще прозвище можно было выдумать для пацана по фамилии Песцов?

К тому времени, как Олег отыскал свою спальню, все уже были в курсе, причем во всех визуальных подробностях. У входа его уже ожидало несколько предположительно ровесников. Судя по их глумливым рожам, встречать собирались отнюдь не пирогами. В прошлой жизни необходимость драться у Олега пропала после пятнадцати лет, и потом до той самой роковой встречи с котом не появлялась, так что он почти забыл, как это делается.

— Чё, Песец, прибарахлился? Где модный шнифт надыбал?

Один из комитета по встрече, худосочный парнишка с острым лицом, делающим его похожим на хоря, с деланным интересом начал было щупать ткань рукава, но Олег дернул плечом, сбрасывая руку нахала:

— Не твое — не лапай. Замараешь еще!

Пацанчик возбухнул было:

— Че, Песец, берега попутал?

И неумело замахнулся. Ударить он не успел, поскольку тяжелые ботинки на толстой подошве прочнее матерчатых домашних туфель.