— Спасибо за рассказ.

Он удивленно моргнул:

— Больше спрашивать не будете?

А стоит ли? Боюсь, больше мне узнавать заранее нельзя. В конце концов, я же не собираюсь притворяться кем-то из местных жителей?

— Не буду. Иди домой. Соечка, наверное, уже беспокоится.

Сегор кивнул, словно соглашаясь с моим предположением, и уже повернулся, чтобы отправиться обратно, но все же спросил:

— А к чему вам все это… про Катралу?

Можно было солгать и отговориться простым любопытством, но я не стал лукавить:

— Надо туда наведаться.

Парень посмотрел на меня, как на самоубийцу:

— Они не любят чужих. Боятся. Но пока боятся — не трогают.

С этим странным напутствием он оставил меня на дорожке одного, быстро скрывшись из виду за поворотом изгороди. Впрочем, времени поразмышлять над словами южанина у меня не нашлось: рядом со смотрительским домом уже стояла коляска, запряженная свежей лошадью, а на козлах нетерпеливо ерзал Натти.

— Ну где ты бродишь?

— А что, нужно торопиться? Разве не ты говорил, что теперь уже лишний час значения не имеет?

— Для преследования беглянки — да. А вот портальная команда ждать не любит.

— Ничего, подождет, — заявил я, вальяжно разваливаясь на сиденье.

Натти взглянул на меня полуподозрительно-полуоценивающе, но промолчал, хотя вроде должен был выругаться, и легонько хлестнул вожжами по лошадиному крупу. Коляска выехала со двора на твердую как камень земляную дорогу и неспешно покатилась к граничной заставе Блаженного Дола.

— Чего молчишь? — спросил я примерно после мили пути, когда лошадка припустила рысцой, повинуясь приказу возницы.

— А ты готов поболтать?

Не особенно. Только от разговора все равно никуда не деться.

— Зачем все это?

— Пешком идти гораздо дольше.

— Я не о коляске. О другом.

— А! — понимающе откликнулся рыжий, но и только.

— Почему я должен туда ехать?

— Надо объяснять? Все ведь уже было не раз говорено.

Угу. Неуязвимость перед демонами. Правда, весьма сомнительная, потому что если демонов вдруг окажется много…

— Мой щит не так уж хорош.

— Это ты так думаешь.

— Будешь возражать?

Натти кивнул и, закрепив вожжи на краю козел, повернулся ко мне лицом, перекидывая одну ногу через сиденье, чтобы ненароком не вывалиться из коляски на какой-нибудь некстати подвернувшейся кочке.

— Возражу.

— Начинай!

— У того демона ничего бы не получилось.

— Неужели? В его распоряжении было много синих огоньков.

— Но меньше, чем твоих желаний.

Я попробовал вспомнить, сколько звездочек зажглось в тот день передо мной.

— Я что, желаю слишком многого?

Рыжий мотнул головой:

— Дело не в количестве. Твои желания, как бы это сказать, все время… Они очень текучие.

— То есть?

— То есть все время меняются. Почти неуловимо, но становятся отличными от того, что ты хотел, скажем, минуту назад.

— А демонам не все ли равно? Им же нужно желание само по себе?

— Не все так просто. Да, желание должно быть. Но оно должно оставаться неизменным. На то время, в течение которого демон может надежно закрепиться в человеческой плоти. Обычно требуется не менее четверти часа. Либо…

— Либо?

— Либо желание должно быть сильным. До сумасшествия. У тебя такое имеется?

Я задумался.