— Конечно, — кивнула я и добавила, опередив его на долю секунды: — Да-да-да. С меня подробный рассказ.

— Подробный рассказ? — Он поднял бровь — никто, кроме меня, не принял бы это за хорошую актерскую игру. — Чем это вы тут занимаетесь?

— Проходи — узнаешь.

Вивиан покачал головой.

— Я был бы рад, но мне нужно выспаться. У меня только одна просьба — хотя бы намекни, а то я буду плохо спать и перебирать в уме тысячу разных вариантов того, чем вы занимались.

— Я уверена, что твоя фантазия не так бедна, и, выдумав тысячу, ты перейдешь на миллионы.

— Ты жестокая женщина, Ванесса. — Вивиан попытался придать своему лицу скорбное выражение и добился своей цели — я не сдержала улыбки. — И я найду способ тебе отомстить.

— В этой области твоя фантазия работает не так хорошо, но я уверена, что ты с достоинством выйдешь из этого положения. — Он кивнул на прощание, и я ответила ему тем же. — Спокойной ночи.

Вивиан

— Очень надеюсь, что у меня не останется синяков. — Анна посмотрела на меня и, заметив, что я хочу ответить, добавила: — Для твоего же блага — лучше, чтобы синяков у меня не осталось.

— Ну, дорогая. Я ведь говорил тебе, что если ты не узнаешь, что такое боль, ты не сможешь по достоинству оценить удовольствие.

Анна выдохнула с досадой — как по мне, она слегка переиграла, но я решил сделать вид, что не заметил этого — и, порывшись в складках скомканного покрывала, взяла с кровати темно-зеленый шелковый шарф.

— До сих пор не верю, что я на это согласилась, — продолжила она.

— Ты рассуждаешь так, будто совершила какой-то страшный грех. Кстати, если уж мы говорим о грехах: покажи-ка мне место в Библии, где написано, что нельзя привязывать женщин к кровати, особенно если они не против?

Анна снова оглядела свои запястья в поисках несуществующих следов от шарфа. Смотрела она так внимательно, что, казалось, хотела воззвать к какой-то высшей силе и сделать так, чтобы синяки все же появились.

— Если ты хочешь знать мое мнение, то вот такие следы на запястьях даже украшают женщину, — заговорил я. — Мне кажется, в этом есть что-то…

— Садистское, — закончила Анна. Она взяла у меня сигарету и глубоко затянулась. — Мы встречаемся уже больше недели, а я ни разу не была у тебя в гостях!

Слово «встречаемся» повергало меня в состояние вселенской печали каждый раз, когда я слышал его от женщины, но с учетом указанного промежутка времени звучало оптимистично. Я обнял успевшую прилечь рядом Анну за плечи, стараясь вложить в этот жест всю заботу и понимание, на которые был способен.

— Сегодня мы пойдем ко мне в гости, — пообещал я. — Вот только не знаю, когда я освобожусь.

— Ты работал целую неделю, даже дома не видел! — возмутилась Анна. Под словом «дом» в данном случае подразумевалось то, что у меня не было времени и возможности пригласить ее к себе. — Такое ощущение, будто ты тут один! А где же Адам?

— У Адама свои обязанности, дорогая. Это только со стороны кажется, что мы ходим по клубу и улыбаемся гостям. На самом деле у каждого своя работа.

Анна рассеянно погладила меня по волосам и, заметив, что я улыбаюсь, ответила мне улыбкой. Я мог поспорить на что угодно, что ей до сих пор сложно было сфокусировать взгляд — да и внимание в общем — на конкретном предмете.