Глеб прикрыл кухонную дверь. Но вскоре она распахнулась, и на пороге ее возник всклокоченный Илья.

— Старик, значит, так… Мы побежали. Дашке скажи, чтоб ничего на столе не трогала. После двух я, может, заскочу еще поработать.

— Ступай с Богом, — улыбнулся Глеб, — и ни о чем не беспокойся.

Илья потоптался на месте.

— Вообще-то поговорить бы надо… Ну ладно, потом.

Он вышел. И перед тем как захлопнулась входная дверь, голос Альберта игриво произнес:

— До свидания, Глеб! Приятно было познакомиться!

Глеб вздохнул и вышел из кухни. Бумаги валялись на столе и на компьютере без всякого видимого порядка. Глеб взял наугад испещренный математическими символами лист, просмотрел его и равнодушно положил на место. Потом взял другой, затем — еще один… и вдруг присвистнул. «Ну, ребята, вы даете! — пробормотал он, хватая чистый лист и авторучку. — Не знаю, кто из вас кретиниус, а кто ослиная рожа, но проморгать такое решение…»

Присев за стол, Глеб начал лихорадочно строчить убористым почерком. Изредка он останавливался, мгновение-другое размышлял и вновь принимался писать. По мере того как лист покрывался уравнениями, по лицу Глеба расползалась блаженная улыбка. Заметив вдруг вошедшую Дашу, он проворно скомкал свой лист и швырнул в корзину для бумаг.

— Привет! — улыбнулась Даша. Она вошла в распахнутой дубленке, румяная от мороза. — Где Илья с Альбертом?

— Ушли, просили ничего тут не трогать, — отрапортовал Глеб. Взглянув на часы, он охнул и вскочил со стула. — Почему уехала одна? Мы же договорились! — упрекнул он из прихожей.

Даша вытащила из корзины брошенный им лист и тщательно расправила.

— Шеф позвонил, — объяснила она. — Просил приехать немедленно.

— Перебьется! Больше никогда так не делай! — крикнул Глеб, выходя. — Позвоню около трех!

Дверь за ним захлопнулась.

Сверкающими глазами разглядывала Даша исписанный Глебом листок.

— Черта с два! — притопнула она ногой. — Надоели мне твои тайны!

Положив листок на стол, она выбежала из квартиры, стремительно пронеслась вниз по лестнице и, выскочив из подъезда, впрыгнула в свою зеленую «хонду».

Когда «хонда» выруливала из подворотни, «жигуленок» Глеба только-только отъезжал от Дома игрушек. «Извините, сэр Майкл, — усмехнулась Даша, — но я позволю себе сесть вам на хвост».

Глеб вошел в кабинет французского вместе со звонком. Шум в классе мгновенно стих, и Лёня Рюмин, тряхнув светлым чубчиком, затянул «Марсельезу»: «Аллон занфан дэ ла патри-э…» Класс засмеялся.

Улыбнулся и Глеб.

— Фальшиво и произношение скверное, — сказал он по-французски. — Кто-нибудь ему поможет?

Дверь в кабинет скрипнула и чуть-чуть приоткрылась. Никто не обратил на это внимания.

На помощь Лёне, конечно же, пришла Гуля Шарипова. Она пропела первую строку «Марсельезы» довольно чистенько и с неплохим прононсом.

— Хорошая девочка, — похвалил Глеб. — Пятерка в журнал.

Класс возбужденно загудел. Послышались возгласы: «Можно мне попробовать?» — «Хотите, я под гитару сбацаю?» — «Давайте хором затянем!»

Дверь кабинета приоткрылась еще чуть-чуть.

— Хватит песен, — по-французски произнес Глеб.