|
– Кристен, дорогая, мне кажется, я всю жизнь искал тебя. Ты так прекрасна. Ты у меня единственная. Я хочу заботиться о тебе...» Разве девятнадцатилетняя девушка могла устоять против такого пьянящего романа? К тому времени, когда Кристен выяснила, что в этот первый раз не забеременела, они уже были женаты. Размолвки начались с самого начала. Кристен была влюблена в Джошуа, но в то же время смущена интимными сторонами супружеской жизни. Она привыкла жить одна, заботиться лишь об одной себе и не знала, как делиться собой с другим человеком, а Джошуа стремился взять все заботы на себя, и последовала неизбежная катастрофа. Они пробыли вместе всего три месяца, когда...
Кристен заставила себя отвлечься от горько-сладких воспоминаний. Сейчас важнее всего была забота о Тедди и устройство его будущего. Возвращение в Галвестон было рискованным поступком, она могла снова поддаться чарам Джошуа, его огненные поцелуи только что наглядно подтвердили это, но для Тедди приезд сюда был необходим. Кристен росла без отца, потому что ее родители развелись, когда она была совсем маленькой, и знала, что значит всю жизнь чувствовать себя брошенной, поэтому она не могла допустить, чтобы ее сына постигла подобная участь. И кроме того, ей была нужна помощь Джошуа не только как отца Тедди, но и как кормильца. Возможно, это было корыстно. Возможно, с ее стороны было беспринципно оставаться в доме Джошуа, принимая великодушно предлагаемые бесплатные жилье и питание, если она не собиралась снова быть ему женой. «Нет, не беспринципно и не корыстно, а необходимо», – решила Кристен, снова взглянув на детскую кроватку, где спал ее любимый маленький сын. К тому же она сможет заплатить Джошуа за жилье и питание, как только встанет на ноги.
– Кристен. Она сонно потерла глаза и, увидев в полумраке стоявшего у кровати Джошуа, поняла, что проспала несколько часов. – Кристен, – тихо повторил Джошуа, – я не хотел тебя будить, но услышал, что малыш плачет. Словно в подтверждение отцовских слов, ребенок беспокойно захныкал. – Он проголодался, – пояснила Кристен, напуганная тем, что не услышала детского плача – должно быть, она действительно до смерти устала. Включив свет, Джошуа посмотрел на нее, и Кристен осознала, что прикрыта только тонкой простыней, а ее темные волосы рассыпались по подушке. Но еще хуже было то, что при плаче ребенка от инстинктивной материнской реакции у нее налилась грудь, стало покалывать соски, а затем капли молока начали проступать на простыне. Затаив дыхание, Джошуа с благоговейным восторгом мгновение смотрел на Кристен, а потом покраснел до корней волос, кашлянул и отвернулся. – Я принесу его тебе. – Осторожно взяв сына на руки, он понес его к кровати. – Боюсь, он мокрый, – с улыбкой объявил Джошуа. – Даже распашонка намокла. – Я поменяю. – Нет-нет, я сам, ты устала. – Жестом собственника Джошуа прижал к себе ребенка. Невзначай приоткрыв ложбинку груди и тут же постаравшись прикрыться, насколько это было возможно, Кристен села и с интересом наблюдала за Джошуа. – Осторожно, у него точный прицел, – пошутила она, когда муж, раздев Тедди, собирался положить сухой памперс между крошечными детскими ножками. – Прицел? – не понял Джошуа и, взглянув на ребенка, снова покраснел, а Кристен удивилась, что они с Джошуа стали так стесняться друг друга. Припудрив младенца, он торопливо расправил сухой памперс, проявив завидную для новичка ловкость, и протянул ребенка, Кристен. Она уже начала опускать простыню, не сомневаясь, что Джошуа снова захочет остаться и смотреть, как она кормит Тедди, но он остановил ее: – Прежде чем начнешь кормить, скажи, ты сама хочешь потом поужинать? – Если не возражаешь, Джошуа, я просто поспала бы, когда покормлю его. |
