Вот и всё.

– А дальше? – спросила Тоска.

Матвейка с глазами, полными ужаса, прошептал:

– Я просидел на этой кровати до самого утра, пока не рассвело. А потом услышал шаги. Я думал, это мама. А пришёл дядя-нотариус и спросил: «Ну, как всё прошло?» Я ответил, что мама ушла и так и не пришла. Он велел мне оставаться на месте и не выходить из комнаты, пока он сам не вернётся. Ну, а дальше вы знаете. Маму увезли в больницу, и к ней не пускают. А этот дядя привёз меня домой и сказал, что вечером за мной приедет. Потому что если я не буду читать эту книжку, то мы так и не получим никакого наследства.

Матвейка посмотрел на часы.

– Скоро уже придёт. Вот только как вы доберётесь до дома…

– Ты за нас не волнуйся, – сказал я с важностью, – мы возьмём машину и поедем следом. Не думаю, что этот нотариус сразу закроет за собой ворота. Мы успеем проскользнуть во двор. Насколько я понял из твоего рассказа, в доме больше никого нет?

– Вроде бы нет, – задумался Матвейка.

– Собаки там были? – спросила Тоска.

– Собак точно не было, они бы гавкали, – с уверенностью произнёс наш клиент.

– Значит, так и сделаем. А потом, когда вы войдёте, постарайся заманить нотариуса на второй этаж, и тогда мы безболезненно проникнем в дом и где-нибудь спрячемся. И самое главное – ничего не бойся. Ситуация полностью под нашим контролем.

Так я сказал, хотя был в этом совсем не уверен.

Глава 2

Тухлый Фомич

Так думал я. Тоска трепалась по телефону, глупо хихикая. Это раздражало, хотелось спокойно обо всём подумать, а тут этот хохот.

– Порядок! – Тоска наконец сложила трубку. – Фомич будет ждать нас в машине через десять минут возле магазина на перекрёстке. Видишь, как хорошо я всё устроила. И не надо тачку искать.

Я недовольно поморщился.

– Фомич будет нам полезен, – заверила Тоска. – Он старше нас, и потому лишний раз к нам не прилипнут, куда да зачем мы едем. И вообще, так спокойнее.

– За тачку пусть платит сам, раз напросился, – заметил я сварливо.

– Ну, конечно! Я же говорю, что всё устроила, – и Тоска по-отечески (или, вернее, по-матерински) потрепала мне волосы.

И затараторила о чём-то, повторяя через слово: Фомич то, Фомич сё, а иногда даже употребляя такие словосочетания, как «большой талант» и «будущее золотое перо современной российской журналистики».

Меня явно задвигали на второй план.

Ладно. Хорошо. Очень хорошо. Главное – не подать виду. Сейчас мы посмотрим на это будущее «золотое перо» российской журналистики.

Фомич дожидался нас в условленном месте. Завидев нас, он расплылся в улыбке.

«Обычный хлыщ», – отметил я про себя. Впрочем, на таких красны девицы особенно падки. Подобные типусы только и умеют, что гримасничать, рассказывать о своей жизненной усталости. Вкрадчивым голосом. А этим дурам нравится…

– Ну, и где обещанная машина? – я сразу решил пойти в атаку, не здороваясь.

– А вы, стало быть, и есть всем известный Ку-ро-пят-т-т-кин?

Мою фамилию он произнёс подчёркнуто, с издёвкой. Я расслабился и продолжил:

– Бабульки принёс, акула пера?

– А как же, – ответил Фомич.

Театрально достал из внутреннего кармана куртки новенькую, будто выглаженную купюру.