Она не выносила беспорядок. Напоминание. Дело не в том, что она прячет улики, уверяла себя Кейтлин. Не было никакого преступления. У нее было сильное кровотечение из носа и, хотя она чувствовала, что не вся кровь принадлежит ей одной, все равно не могла позвонить в полицию.

«Чего ты боишься?»

Игнорируя вопрос, она слила грязную воду в водосток в душе и последний раз вытерла плитку.

Вспышка воспоминания обожгла ее разум.

Кейтлин застыла.

Бумаги. Юридические документы – судебный иск – сложены на углу стола Джоша. И кровь…густая красная кровь, вытекающая из него, а он уставился на нее своими осуждающими, невидящими глазами.

– Господи! – прошептала она, дрожа.

Это был сон. Ужасный сон, приснившийся ей прошлой ночью. Кейтлин торопливо спустилась вниз и запихнула швабру с ведром в чулан у гаража. Затем в ванной рядом с кабинетом вымыла руки в сотый раз и проверила порезы, которые замазала медицинским клеем и заклеила сверху пластырями. Это были не глубокие раны, а всего лишь быстрые маленькие надрезы. Господи, почему она не могла вспомнить, как калечила себя?

Причина именно в этом, верно? Некий глубокий психоз. Вероятно, причинение себе боли каким-то образом уменьшало ее вину перед Джейми. Разве не так бы сказала доктор Уэйд?

Если бы она только могла поговорить с доктором Уэйд. Рассказать ей о прошлой ночи. Она бы поняла. Она бы постаралась помочь. Она бы…

«Но она уехала. Бросила тебя. Взяла творческий отпуск и оставила тебя в беде. Чтобы ты боролась со своими демонами и призраками самостоятельно».

– Нет! – закричала Кейтлин, ударяя кулаком по стене.

В гараже обеспокоенным, громким лаем разразился Оскар.

«Не делай этого. Будь сильной. Ради всего святого, не выходи из себя сейчас или ты точно закончишь в психушке».

Она сделала несколько глубоких вздохов, затем медленно, призывая себя прекратить раскисать, сделала примочки для рук и посмотрела на свое отражение в зеркале, висящем над раковиной. Кейтлин выглядела бледной. Веснушки более отчетливо проявились на коже. Темно-рыжие волосы начали завиваться от пота, который появился от усердной работы. Она чувствовала, как в голове нарастает давление, отголоски мигрени давили на глаза. Кейтлин боролась с тем же паническим ощущением, которое никогда не оставляло ее в покое полностью. Она не могла позволить тревоге, которая притаилась под поверхностью ее невозмутимости, захватить ее, не могла впустить опасения, что она, вероятно, сходит с ума. Не она ли убеждала доктора Уэйд, что сможет встретиться с миром в одиночку?

– Ты уверена? – на последней встрече спросила ее психолог – изящная женщина с густыми коротко подстриженными рыжими волосами. Доктору Уэйд не удалось спрятать сомнение в своих глазах. – Я могу позвонить кое-кому. У меня есть несколько коллег, которые были бы рады помочь тебе. Давай я дам тебе номера нескольких из них.

– Я буду в порядке. Я действительно думаю, что пришло время самой справляться со своей жизнью, – ответила Кейтлин, а доктор Уэйд постаралась скрыть свой скептицизм, но безуспешно.

– Всем нам нужна помощь время от времени, – убеждала она Кейтлин. – Даже психиатрам вроде меня.

– Может мне стоит заняться психологией, бросить графический дизайн и веб-сайты, – ответила Кейтлин, когда доктор вручила ей короткий список имен, который Кейтлин впоследствии потеряла.