— Просто спросила. Я ничего не имела в виду. Честно, просто спросила. Я думала... с теми, кто был убит, и все остальное...

Черт возьми, она так говорила со мной, как будто я должен был знать обо всем, что у них здесь происходит. За кого, черт побери, они меня все-таки принимают?

— Я еще побуду здесь, — ответил я.

Мы проехали по мосту и вместе с другими автомашинами направились к ночному Манхэттену. Добравшись до Таймс-сквер, я припарковал машину.

— Прибыл на место, дорогая. Спасибо за компанию. Возможно, я вас еще увижу.

Этель посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. О, что это был за взгляд! Она шумно вздохнула:

— Увидите меня?

— Конечно. Почему нет?

— Но... ведь вы не... я никогда не предполагала...

— Что я могу просто интересоваться женщинами? — закончил я.

— В общем, да.

— Я люблю женщин, милая. Они у меня были и будут. Впервые она улыбнулась простой естественной улыбкой и произнесла:

— Вы немного другой, чем я думала. Действительно. Вы мне нравитесь. Другие агенты были такими официальными, что это просто пугало.

— А я не пугаю вас?

— Вы... могли бы... но не пугаете. Я открыл дверцу:

— Спокойной ночи, Этель.

— Спокойной ночи. — Она проскользнула на сиденье, взялась за руль и завела двигатель.

Я успел послать короткую улыбку, прежде чем она уехала.

«Что за черт! — вертелось у меня в голове. — Что за черт!..»

Что все это значит? Я попал прямо в гнездо к комми, потому что подобрал зеленую карточку, а они даже не высказали ни слова, ни одного слова подозрения! Словно дети, они играли со мной в какую-то игру, расшаркиваясь и раскланиваясь, как перед королем. Ни один из них не поинтересовался моим именем.

Читай газеты. Смотри, что говорят сегодня о красной угрозе, как гибко используют ситуацию. Они действуют очень умно, толковые ребята. А тут вели себя как тупые ослы, по крайней мере по отношению ко мне. Грандиозно. Этот трюк с кофеваркой был просто великолепен.

Я немного прошелся по улице до первого ресторана и заказал себе яичницу с ветчиной. Было около двух часов ночи, когда я добрался до своего дома. Дождь давно прошел, но в воздухе висела сырая пелена, окутывающая здания. Я поднялся к своей квартире и вставил ключ в замочную скважину. Почему-то в этот момент я мысленно вернулся к Глэдоу, стараясь вспомнить все его слова и извлечь из них какой-то смысл. Он говорил о чьей-то смерти. Меня приняли за кого-то, кто был послан к ним. Но чью смерть Глэдоу имел в виду? Помнится, рисунок в газете был приблизительным. Изображенный не был похож на того толстого парня, которого я убрал. Тогда чей же это был портрет? Был убит еще только один человек с зеленой карточкой, тот, которого убил предположительно Ли Демер. Думаю, они приняли меня как его замену. Но кто он был и кем я должен тогда быть?

Есть над чем поломать голову, а я чувствовал, что ужасно устал. Вам не приходилось убить человека, увидеть, как от выражения вашего лица девчонка решается расстаться с жизнью, попасть в самый центр организации комми... и все это в течение двух дней без нормального сна и отдыха. Это очень тяжело.

Я бухнулся в кресло и принялся курить одну сигарету за другой. Телефонный звонок отвлек меня от раздумий.

Я с трудом нашел в себе силы, чтобы поднять трубку и ответить.

Звонил Пат. Он прокричал в трубку несколько фраз, прежде чем я ответил ему.

— Что, слишком поздно для тебя, Майк? Четыре часа утра. Ты только встал или собираешься ложиться? — Ни то и ни другое, я работаю.

— В такой час?

— Начиная с шести вечера.