– Как же ты так неаккуратно? – давясь смехом, поинтересовалась я.

– Не знаю, – зашипел Сергей. – Придумай что‑нибудь…

– Просто дерни, и пошли домой, – предложила я. – У меня ноги окончательно задубели, на мне же тоненькие чулочки.

– Плевать на твои ноги! – заорал Антонов. – Кому нужны какие‑то конечности, когда такая беда приключилась? Что делать?

– Стоять тут, пока не потеплеет, – хихикнула я. – Вроде обещали к середине января повышение температуры.

Приятель обозвал меня дурой, я обиделась, и мы поругались. Потом Серега стал жалобно взывать к моим лучшим чувствам. Я сбегала к себе в квартиру, притащила чайник с теплой водой и благополучно спасла своего кавалера.

На следующее утро Сергей прибежал к нам около семи утра, вызвал меня на лестницу и трагическим шепотом спросил:

– Томке разболтала про вчерашнее?

– Нет, – зевнула я. – Она уже спала, когда я пришла, и пока не проснулась. За завтраком повеселю ее.

– Поклянись, что будешь молчать, – потребовал Сергей.

Я еще немного покуражилась над ним, но потом сжалилась, пообещала никому о курьезе не рассказывать. И до сих пор честно хранила тайну.

Собственно, почему я сейчас вышла из себя? Антонов не обязан развлекать меня на Новый год, у него своя жизнь, собственные планы. Добрый друг не захотел понять, как мне одиноко? Но он же не мой психотерапевт. И очень глупо было напоминать ему про то дурацкое приключение. Нам уже давно не двадцать лет, история с железной трубой не кажется жутким позором, просто забавное происшествие. Зачем я налетела на Антонова? Ответ прост: я обижена на Костю, который бросил меня, как надоевшую игрушку. Надо перезвонить Сергею и попросить прощения. Хотя в данный момент он пьян. Не стоит беседовать с человеком, у которого мозг плавает в коньяке.

Лежащая на столе трубка вдруг ожила. Может, Сергей правильно оценил ситуацию и сам решил связаться со мной? Но из телефона раздалось бойкое стаккато Тонечки:

– Привет! Как дела?

Я сделала глубокий вдох.

– Супер. Я приняла решение разойтись с Костей.

– Почему? – удивилась Тоня.

Я быстро нашла замечательный аргумент:

– Потому. Не сошлись характерами. Он очень огорчен, сказал, что назло мне женится прямо завтра на первой попавшейся особе. Но мне совершенно все равно.

– И с кем ты собралась встречать праздник? – насторожилась Антонина.

– Давно мечтала провести тихий вечер в одиночестве, – живо ответила я. – Очень устала от общения, сколько людей кругом!

– Отлично! – заявила Тоня. – Собирайся, едем к Анатолию.

– Куда? – не поняла я.

– К деду. Объясню по дороге. Поторопись, прикачу к тебе через четверть часа. Возьми с собой ночнушку, платье для вечеринки, ну и всякие мелочи, – приказала Антонина.

Я хотела задать еще пару вопросов, но она отсоединилась.

Я уже достаточно подробно рассказывала о своем детстве и отрочестве, ей‑богу, неохота повторяться[3]. Скажу лишь, что до недавнего времени искренне считала: никаких близких родственников у меня, кроме папеньки Ленинида, нет. И вдруг совершенно случайно выяснилось, что у госпожи Таракановой есть двоюродная сестра.

Мы с Антониной знакомы уже давно. Я испытывала симпатию к сотруднице архива, которым пользуются работники особого отдела под руководством полковника Олега Куприна, моего мужа, а Тоня частенько помогала мне, как писательнице, вообще‑то не имевшей права совать свой любопытный нос в папки с грифом «Для служебного пользования».