– И все же в отношении леди Джулианы не все еще потеряно. Ты мог бы…

– Нет, – обрезал его Мэтью более резким тоном, чем хотел. – О леди Джулиане и речи быть не может.

– Из-за ее дружбы с мисс Мурхаус?

– Да.

– Понятно, – сказал Дэниел, медленно кивнув. – Ты уже сказал мисс Мурхаус; что любишь ее?

Мэтью поморгал:

– Кого люблю?

Дэниел возвел глаза к потолку:

– Мисс Мурхаус, олух ты этакий.

– Когда это я говорил, что люблю ее?

Дэниел грубо хохотнул:

– Тебе и не надо говорить об этом. Ты, старина, прозрачен, как стеклышко, по крайней мере, для тех, кто тебя хорошо знает. Всякий раз, когда ты глядишь на нее или разговариваешь с ней, ты загораешься изнутри, словно проглотил канделябр. Твои чувства к ней видны во всем, что ты говоришь или делаешь. – Дэниел склонил к плечу голову и пристально посмотрел на Мэтью: – Только не говори, что ты этого не знал.

– Не знал чего? Что я выгляжу так, словно проглотил канделябр?

– Нет, олух ты этакий. Что ты в нее влюблен.

Мэтью холодно взглянул на друга:

– Ты второй раз назвал меня олухом.

– Ты еще поблагодаришь меня потом за мою прямолинейность.

– И не надейся, – заявил Мэтью и, отвернувшись, стал смотреть на огонь. Слова друга постепенно дошли до его сознания, и он понял, что это правда, хотя это его почему-то не удивило. Наконец он снова повернулся к Дэниелу и, помедлив, несколько сконфуженно сказал: – Судя по всему, я действительно влюбился в нее.

– Теперь, когда ты в этом признался, я, по крайней мере, смогу не называть тебя больше олухом. Что ты намерен с этим делать?

– Делать? – Мэтью запустил пальцы в шевелюру. – Я ничего не могу делать, кроме того, что уже делал: буду искать деньги, хотя это, к сожалению, кажется, безнадежно, и, если в последний момент не произойдет чуда, буду планировать женитьбу на какой-нибудь богатой наследнице.

– А как быть с твоими чувствами к мисс Мурхаус?

Мэтью на мгновение зажмурился и глубоко вздохнул.

Потом тихо сказал:

– Если я не найду денег, мне придется просто игнорировать их. На карту поставлено гораздо больше, чем просто мои личные чувства. Я дал обещания. Я дал слово. У меня есть обязанности перед многими людьми, а не только перед самим собой.

Дэниел одобрительно кивнул:

– Мудрое решение. Я когда-то говорил тебе, что женщины мало чем отличаются друг от друга, особенно в темноте. Тем более после нескольких порций бренди. Поэтому глупо обосновывать свою женитьбу чем-нибудь другим, кроме практических соображений: денег, рождения наследника, титулов или собственности. Жениться по таким расплывчатым соображениям, как веления сердца, равносильно идиотизму.

– Пожалуй…

– Да у тебя и выбора-то не будет, если деньги не удастся найти. Ты обязан жениться на богатой наследнице.

– Разумеется, – сказал Мэтью. Черт возьми, после разговора с Дэниелом он почувствовал себя гораздо лучше.

– А мисс Мурхаус в одиночестве не останется.

– Правильно, – отозвался Мэтью и нахмурился: – Что-о?

– Я говорю, что нечего беспокоиться о том, что мисс Мурхаус будет страдать от одиночества, когда ты пустишься в путешествие по жизни в новом качестве женатого человека. Дженсен уже планирует пригласить ее в гости и свою лондонскую резиденцию.

– Дженсен? Откуда ты это знаешь?

– Он сам сказал мне об этом сегодня вечером за игрой в триктрак.