Премьер-министр подобрал бутылочку малыша, которая была наполовину заполнена кока-колой, и отдал ребенку со словами:

— На, Тушинга, не плачь. Мама тебя больше не будет шлепать.

— Я ему на хрен башку снесу, если не будет делать что велено, — рявкнула Тойота. — Пускай учится.

— Разве он научится, если его бить? — спросил премьер-министр.

— Меня так учили, — рассудительно ответила Тойота.

— Привет, Тушинга. — Премьер-министр взял ребенка за подбородок, но тот отвернулся и уткнулся в шею матери. Его всхлипы уже стихали. Мать бережно убрала волосы с его мокрого лица и стала нежно целовать руки в ямочках.

— Так ты, значит, вместо Энди? — спросила Тойота.

Премьер-министр продолжил врать:

— Да, у Энди нервный срыв, я его заменяю. — Он знал, что социальные кадры в дефиците из-за стресса и низкой оплаты.

— В общем-то, меня это не удивляет, в последний раз, как я его видела, он был прям на взводе. — Тойота жестом пригласила премьер-министра: — Давай-ка лучше заходи на чай. — Она с подозрением оглянулась на такси и пробормотала: — Ясное дело, почему в муниципальном детсаду мест нету, эти социальные коровы весь хренов бюджет на такси прокатывают.

Прежде чем последовать в дом за Тойотой, премьер-министр умоляюще посмотрел на Джека. Тот махнул рукой и устроился на заднем сиденье почитать «Дейли телеграф». Али потянул рычаг под продавленным водительским сиденьем, и спинка откинулась. Уснул Али почти мгновенно. День складывался прекрасно — на счетчике уже 39, 40, а утро еще только начинается.

В комнате выкурили десятки тысяч сигарет — потолок и степы приобрели модный светло-никотиновый оттенок.

Премьер-министр вспомнил об интерьере собственной гостиной. Адель в компании дорогого дизайнера по интерьерам несколько дней агонизировала над образцами цветовых гамм. Дизайнер брал пятьсот фунтов в час и дополнительную плату за нанесение нескольких слоев краски марки «Сердитый верблюд».

Премьер вынул из сумочки блокнотики написал несколько слов. Тойота неосмотрительно проговорилась о махинациях с пособием, и премьер-министр, делая записи, воображал, как предъявит их палате и заставит замолчать однопартийцев, критикующих предложенные меры по борьбе с жульничеством в сфере социальных пособий.

Тойота закурила сигарету «Беркли» и вежливо предложила премьер-министру. Тот поднял руку в знак отказа:

— Нет, спасибо, я никогда не курила.

— Никогда? — поразилась Тойота. — Откуда же ты знаешь, что тебе не понравится, если даже не пробовала?

«Жирняи» топтались в дверях, дымили и смотрели телевизор. Их так и не представили.

— Попробуй давай, — настаивала Тойота. — Мне маманя первый раз дала затянуться в одиннадцать лет.

Один из «жирняев» сказал:

— Ладно, мы пошли, Той. Ну, где твоя десятка-то?

— У меня в кошельке шаром покати. Можешь проверить, если хочешь.

Выяснилось, что Тойота за пять фунтов купила у пожилого родственника одного из «жирняев» матрас, а еще пять фунтов стоила доставка. Ее собственный матрас, который теперь валяется в огороде, безнадежно пострадал, когда Тушипга дорвался до зажигалки. Тойота посмотрела на премьер-министра и сказала:

— Вот потому и надо с ним построже. Не хочу, чтоб вырос хулиганом.

— Ты должна нам пятерку за бензин, — сказал второй мужчина. — В баке-то ни капли.

Тойота взорвалась:

— Вы же не говорили, что платить в тот же день! Подождете, пока пособие получу.

— У меня бак пустой на хер, и у нас обоих пи шиша, а нам через полчаса еще заказ.