— А как насчет «выскочек»?

— «Выскочки» — это экстраверты. Выпендрежники. Разновидность невероятно самоуверенных лунатиков, чья непоколебимая вера в свои возможности очаровывать действительно делает их своего рода очаровательными, на манер камикадзе. Они говорят что-то вроде: «Эй, что плохого, если ты немного безумен?» Они строят из себя невесть что. Они флиртуют с Берилл. Они думают, что они сексуальны. Женщины-«выскочки» обычно толстушки, но их вполне устраивают их пышные формы, и они неизменно приходят на прослушивание полуголые.

— А «сморчки»?

— А-а, вот это настоящий прикол. Жизненная сила шоу «Номер один», самая его важная часть. Без «сморчков» наше шоу ничего бы не стоило.

— Ну и кто они такие?

— Жертвы, ненормальные, уродцы, до смешного близорукие, люди с волчьей пастью, страдающие ожирением, необразованные, эмоционально неуравновешенные, а также прыщавые ботаники. Самые неадекватные и уязвимые члены общества.

— Похоже на эксплуатацию, — сказала Эмма.

— Ха! — ухмыльнулся в ответ Трент. — Ну ты сказала! Думаешь, у нас благотворительная организация? Конечно, это эксплуатация. Это бизнес. «Макдоналдс» для чувств. Какой по-настоящему успешный бизнес не эксплуатирует своих потребителей, потакая их желаниям? Мы превратили всю страну в огромную средневековую деревню, где люди могут собраться на рыночной площади и посмеяться над идиотами.

— Над «сморчками».

— Именно. Время квазимодо. Они поют свои глупые песенки и пританцовывают, отчаянно желая услышать смех толпы, потому что это, по крайней мере, означает, что их хоть кто-то заметил.

— А что насчет певцов, разве их мы не ищем?

— Хороший вопрос.

— Ну да, это ведь конкурс музыкальных талантов.

— Да, многие ошибаются, думая так. На самом деле певцы — куда менее интересная группа. Тысячи певцов подают заявки, но мы выбираем для рассмотрения только несколько. Быть певцом, даже очень хорошим, недостаточно. Чтобы тебя расценивали как певца, нужно, чтобы ты подходил к одной из остальных категорий. Мы принимаем «липучек», «выскочек» и «сморчков», которые не являются певцами, и тоже даем им возможность, они даже могут дойти до финала, но мы и рассматривать не станем певца, не являющегося к тому же «липучкой», «выскочкой» или «сморчком».

Этот разговор состоялся годом ранее. Теперь Эмма не хуже остальных отборщиков в команде шоу «Номер один» умела видеть искомые категории.

— Это девушка — «липучка», — сказал Трент, глядя на бланк заявки Шайаны. — Жаль, что она не слишком толстая. У нас по-прежнему маловато «студней».

Эмма поморщилась. «Студень» на жаргоне сотрудников значило «старые толстые дуры». Она так и не смогла привыкнуть к пренебрежительной жестокости, с которой ее коллеги обсуждали конкурсантов.

— Ты же знаешь, Кельвину нравятся потолще, — продолжил Трент. — Они более убедительны.

— У этой девушки глаза «липучки», — настаивала Эмма. — Они ей не один фунт прибавляют.

Трент пожал плечами, и на секунду бланк заявки Шайаны повис между горой отклоненных заявок и гораздо более тонкими стопками с пометкой «первое прослушивание».